Размер шрифта
-
+
Ромео и Джульетта. Сонеты. В переводе Юрия Лифшица - стр. 14
.)
Входят БЕНВОЛИО и МЕРКУЦИО.
БЕНВОЛИО. Ромео, ты куда? Кузен, вернись!
МЕРКУЦИО. Ромео твой нас, кажется, провел:
Он дома и уже, наверно, спит.
БЕНВОЛИО. Он был здесь, говорю: мелькнул, как призрак,
И через стену в сад перемахнул.
Покличь его, Меркуцио.
МЕРКУЦИО. Я лучше
Прибегну к заклинаниям. Ромео!
Помешанный на страсти и любви!
Прелестник наш! Мы многого не просим:
Взамен себя пришли свое «увы»
Или двустишье с рифмой «кровь» – «любовь».
Словцо Венеpе-своднице шепни,
Посмейся над наследником ее,
Амуром, юным, как Мафусаил;
Над тем, как сослепу ее сынок
Стрелою меткой пробудил любовь
К бродяжке в короле Кофетуа.
А он молчит. Притих и затаился.
Лемур издох, но нужно воскресить.
Ромео, вспомни глазки Розалины,
Припухлость щек и свежесть алых губ,
И стройность ног, и бедер колыханье,
И прочее, что есть там у нее, —
И воскресай скорее в прежнем виде.
БЕНВОЛИО. Обидеться он может, если слышит.
МЕРКУЦИО. Здесь нет обиды. Было бы обидно,
Когда б к орбите госпожи его
Я тело инородное привлек,
И с ним соединилась бы она.
А я пытаюсь чинно, благородно —
Хотя бы светлым именем ее —
Привлечь Ромео. В чем же тут обида?
БЕНВОЛИО. Пойдем домой. Он прячется в саду,
Любовной влагой ночи упиваясь.
Влюбленный слеп, и тьма ему под стать.
МЕРКУЦИО. Но меткости в стрельбе не занимать
Слепой любви. Сидит сейчас Ромео
Под персиковым деревом, мечтает
Любимую, как персик, разломить;
И чтоб ее пленительные губки
С улыбкою раскрылись перед ним.
Так пусть же станет персиком она,
А наш Ромео – косточкою в нем!
Ромео, мы ушли! Пора в постель.
В твоей палатке спать холодновато. —
Идем?
БЕНВОЛИО. Идем. Не выявить того,
Кому явиться – явно не с руки.
(Уходят.)
Акт второй. Сцена вторая
Сад Капулетти.
Входит РОМЕО.
РОМЕО. Смеются над больным здоровяки.
ДЖУЛЬЕТТА выходит на балкон.
Но что это? Зажегся свет… Джульетта!
Взойди, о солнце светлое мое!
И ты убьешь завистницу-луну,
Больную бледной немочью от горя,
Что ты ее прекрасней во сто крат.
И ты ей служишь? Бедная весталка!
Смени свой лунный шутовской наряд.
Любовь моя! Владычица! Богиня!
Ах, вот бы ей поведать, кто она!
Сказала что-то? Ничего не слышно.
Зато ее глаза красноречивы,
И молча с ними говорят мои.
Глупец! Ее слова не для меня:
Две звездочки, сгорая от любви,
Сойти желают с неба на часок
Страница 14