Рогатый папа - стр. 30

***

Первым, что я осознала, были звуки «Танца рыцарей», наполнявшие собой все пространство.

«Дежавю…»

Вздохнула, слегка потягиваясь. Во всем теле присутствовала странная легкость, словно после полноценного сна… Я спала?

Приоткрыла один глаз, затем второй. Высокий незнакомый потолок с лепниной. Я уснула где-то в театре?

Музыка оборвалась на самой высокой ноте, не дойдя до кульминации.

Я приподнялась на локтях, осматриваясь. Я лежала на огромной деревянной кровати с балдахином, словно взятой из реквизита к средневековой постановке. Красный бархат, золотые кисточки и кипенно-белое белье. И я в длинном таком же красном платье, с огромным разрезом.

— Как ты себя чувствуешь?

— Герман Игнатьевич?

Не сразу его заметила. Он стоял, прислонившись к стене, и практически с ней сливался. Такой же строгий и собранный, как и всегда, разве что на этот раз на нем пиджака не было, да ворот рубашки был расстегнут на несколько пуговиц.

— Как я?.. — осеклась, вспомнив клуб, напиток, после которого мне стало плохо. Неужели Костя мне что-то подсыпал? Или это был не Костя? — Это вы меня отравили?

— Это было не отравление. У тебя случился приступ анафилактического шока. Но это я тебя спас, — он ослепительно улыбнулся, хотя его глаза при этом и оставались серьезными. — Можешь сказать спасибо.

— Спасибо, — настороженно поблагодарила я.

Анафилактический шок? У меня и аллергии особой никогда не было. Разве что на лавандовое масло. Намазалась им как-то в душе, а наутро получила раздражение по всей коже. А так, что бы случился приступ… Что же было в том лимонаде? Хотя, ведь он был голубого цвета… может быть дело в красителе?

— Я у вас дома?

— Да. Это моя спальня, — кивнул он.

Я неуютно поежилась.

Сейчас все, что произошло в клубе, казалось дурным сном. Но если то, как я впервые увидела его рога, еще можно было бы списать на галлюцинации, то чудовище в зеркале перед туалетами… И ведь Нагицкий разговаривал с ним, он подтвердил, что мне не привиделось. Предложил защиту…

Все это было одновременно нелепо и жутко. Монстров не существует! И, вместе с тем, при воспоминании о том, как кровосос припал к горлу Маринки, руки и ноги нервно подрагивали, а зубы начинали стучать.

Несмотря на то, что в комнате было тепло, по телу прокатился озноб.

— В таком случае, мне, наверное, не слишком уместно здесь быть, — голос слегка дрожал, как я ни пыталась скрыть это.

— Возможно, но кого это интересует? — Нагицкий развел руки в стороны.

— В каком смысле?

Внутри все сжалось. Он намекает, что будет удерживать меня здесь против воли? От возмущения я вскочила на ноги. Из-за резкого подъёма закружилась голова, в глазах потемнело, и если бы не Герман, подхвативший меня на руки, я бы точно рухнула обратно на кровать, а то и вовсе на пол.