Римская сага. Город соблазнов - стр. 79
Комендант Марк Валéрий Клáвдий оказался ветераном Лукулла. Ему было около пятидесяти лет, но он отлично выглядел и следил за дисциплиной своего гарнизона со всей строгостью, которая только можно было поддерживать в этом торговом городе.
– А-а, вы из Лỳкки? – без приветствия, недовольно протянул он, как будто в Лỳкке только и делали, что отдыхали и развлекались. – Никого там не заметили? – он кивнул в сторону городских ворот. Лаций и Варгóнт покачали головами.
– Нет. Мы должны были приехать вчера вечером, но попали под дождь и переждали в лесу, – сказал Лаций.
– Эти двое тоже попали под дождь. Даже просохнуть не успели. Только вопросов тут больше, чем ответов, – с досадой заметил комендант.
– Нам сказали, что на постоялом дворе убили римских граждан. Это так? – спросил Лаций.
– Да, – коротко ответил ветеран. – Это так же верно, как то, что меня зовут Марк Клáвдий. А вас?
Лаций представился. Потом снова спросил:
– Кто убит? Имена известны?
– Имён пока не знаю, но они точно не отсюда. Одеты странно. Может, вы мне поможете? Пошли, заодно и посмотрите. С собой у них ничего не было, кроме оружия. Но оно дорогое. Одеты, как простые всадники, в туни́ках, шлемы гастатов. Непонятно… И почему не заехали ко мне, не представились? Значит, прятались? – он замолчал и недовольно махнул рукой в сторону выхода. – Ладно, идём! Посмотрите сами.
До постоялого двора было недалеко. По дороге им встретились несколько патрулей – они обходили дома и осматривали склады. Лаций чувствовал напряжение во всём: в осторожных взглядах горожан, которые с испугом и любопытством наблюдали за ними в щели приоткрытых окон и дверей, в нервных движениях коменданта, в необычно большом количестве караульных на улицах, которые уже давно стали частью городского населения, в тишине на базарной площади и даже в том, как одинокая собака, выглянув из-под забора, вдруг попятилась обратно, чтобы разразиться с другой стороны нервным испуганным лаем.
– Сначала думали, их специально подослали, чтобы за нами следить, – с досадой бросил комендант Марк Клáвдий, – но потом… – он не успел закончить, потому что с постоялого двора послышались громкие крики, топот ног, что-то разбилось, и комендант сразу же рванулся вперёд. Лаций с легионерами поспешили за ним.
– Держи крепче, давай ремень! Быстрей! – кричал кто-то в дальнем углу. В облаке пыли были видны только части тел и одежды, и со стороны вся эта возня была похожа на драку. Наверное, то же самое пришло в голову и коменданту, поэтому он громко крикнул:
– Стой! Именем Рима прекратите! – он протянул вперёд короткий меч. Услышав его голос, все остановились. Движение в облаке замерло, и из него вынырнул высокий, худой человек, с выпученными глазами и широко открытым ртом. Он тяжело дышал и держался за бок. Длинная грязная рубашка лишилась одного рукава. Судя по всему, его только что оторвали. Худая, жилистая рука ещё не успела покрыться пылью и торчала из ткани на плече, как будто принадлежала другому человеку. Большой, мясистый язык висел, как у собаки, бедняга хватал воздух ртом, как рыба на берегу, и никак не мог восстановить дыхание, показывая голой рукой в сторону стены. Пыль тем временем понемногу осела, и позади него стали видны грязные фигуры остальных участников странного события. Ими оказались два легионера и ещё два местных жителя в длинных, по колено, рубахах, скорей всего постояльцы. Внизу, на земле, прямо у их ног, сидел маленький комок грязи, который они пытались связать кожаными ремнями. Когда его подняли, оказалось, что это был подросток. Юноша рванулся в сторону, но, обессилев, повис на руках легионеров.