Репрессированный ещё до зачатия - стр. 26
А по лицу её лились то ли дождь, то ли слёзы со снегом.
Анна Арсентьевна замечает, что у меня голая шея.
Она снимает рукавицы, молча завязывает на мне шарф узлом.
– Ну и человеченко… Ну совсем ребёнок, – ласково выговаривает. – Нету матери рядом, некому присмотреть…
А у меня щиплет в глазах, Я пониже опускаю голову.
Но вот уже ночь. Темно.
Не видно проклятуху свёклу.
И мы, мокрые, голодные, полуобледенелые, с устали еле бредём по хуторку в колхозную конторку.
Там мы будем ждать тракторную тележку. По такой грязи только на тракторной вездебежке и можно отвезти нас в Щучье. В эту несусветную сырь ни одна машина не высунется из гаража.
– Толя, – виновато улыбается мне Анна Арсентьевна, – вы знаете, как говорят? Какая лошадка везёт, на ту и наваливают.
– И что Вы хотите навалить на этого дохлю? – потыкал я себя в грудь.
– Не в службу… Вы у нас быстрец… Самый молодой коник, силы ещё пляшут… Что значит двадцать лет… В хуторке дворов десять. Пройдите и подпишите желающих на нашу газету. Заодно и погреетесь… Чтоб потом специально не приезжать сюда.
Из ридикюля она достаёт пук подписных квитанций.
Я молча беру и, угнув голову, подбегаю к первой хате под прелой соломой.
Я знаю, Анне Арсентьевне не столько нужна подписка, сколько то, чтоб я в чужих домах хоть согрелся. Ведь колхозная контора не отапливается и там не жарче чем на улице.
Я прожёг хаток пять. Никто у меня не подписался.
Ответ один:
– Мы, касатик, уже подписавши… На «Звёздочку».
Я пролетел весь хуторок – напропал никто не разбежался получать нашу районку!
Тогда я и спроси у одного дедка:
– Это что ж за наваждение?! Весь хуторок выписал лишь какую-то «Звёздочку». Это что за газета такая?
– А по-вашему, – говорит ясно так, будто из книги берёт, – «Красная звезда» будет. Военная газета такая.
Я опешил:
– Зачем же вам здесь, в хуторке, всем нужна лишь одна «Красная звезда»?
– А затем, милок, что в «Звёздушке» не квакают про село. Про гигантские успехи деревенского коммунизьма. Начитались мы про эти успехи – горькая головушка сама в петлю лезет! Звали ж наш от роду хуторок Слеза. А власти бах новое ему имя пришей. Радостный! А какая тут в шутах радость? Смеются над нами… Вот такая она, коммунизьма…
– Хоть бы один кто подписался на нашу районную газету «За коммунизм»…
– Хотько за, хотько против – не нужна ваша коммунизьма! Тошно про деревенские победищи читать…
Он помолчал и хохотнул:
– Ты, что ль, вроде уполномоченного?.. В прошлом годе приезжал из района один уполномоченный. Плохо куры у нас неслись, приезжал подымать яйценоскость. Отпределили к нам на постой. На день ему приносили с птични по одной курице. Мая баба готовила. Вот сварила ему первую курицу, обжарила с лучком. За секунд слопал и сымает с моей бабы строгий генеральский спрос: