Расколотое сознание - стр. 6
Таких как я избивают по ночам. Сдачи я не дам, скорее умру в крови.
А дом, в который я собираюсь пойти, чей он вообще?
Перепрыгиваю через две ступеньки. И смелость растворяется в рассеивающемся свете фонарей.
Возвращаюсь домой так же тихо, как и вышел.
Я не смог.
В колледже избегаю Майка и Таю. Вижу их и ныряю в другой коридор.
В столовую, за два года учёбы, ни разу не ходил: слишком большое пространство. Много людей.
Ненавижу людей.
Голоден, но потерплю. Привык.
С Полом сталкиваюсь в туалете. Минут десять ждал, когда все оттуда выйдут, и на перерыв осталось только пять минут.
Здесь такая вонь. Капли мочи у писсуаров.
– Ты слышал, Кайн вчера подрался с Ози! Ну, у них вечеринка была, да ты и не в курсе.
Пол хочет знать всё. Он везде, где слухи. А мне всё равно, что и у кого, если это не связано с Таей.
Я иду на выход.
Дверь открывается и прилетает мне в нос. Я хватаюсь за лицо и отшатываюсь. От боли слезятся глаза. Я ограждал себя от боли, и старался никуда не вляпываться, но, походу, те дни кончились.
Пол осматривает мой нос и уходит за салфетками. Кровь из носа течёт к губам, от ярко-красного кружится голова, Майк у входа как полупрозрачное розовое пятно.
– Забыл о нас, Артём?
Многие знают, когда вовремя войти и вовремя выйти. У меня всё да наоборот. Вся жизнь вверх тормашками.
Сминаю бумагу и сую в ноздри.
– Я, Артур, – бубню, в очередной раз напоминая Майку, унижая этим себя. Да весь мой вид – это унижение человечества.
– Забыл? О чём забыл? – шипит Пол мне в ухо.
О, какая жалость, я что-то скрыл, оставил при себе, а не разболтал, как любитель делать он.
– Родители заперли бедного мальчика?
Из зеркал на меня смотрит неудачник с бумагой в носу и кровью на губах. И уверенный, надменный Майк.
Разные, как огонь и вода. Поэтому мне не видать Таю около себя.
– Я был занят.
– Эй, – смеётся Майк, обращаясь к Полу, – чего это твой друг такой занятой?
– Так он же пианист, домосед.
Майк, обхватив руками живот, заливается смехом и сгибается.
Пол придурок.
Звонок трезвонит, оповещая о начале пар.
Делаю шаг вперёд, но Майку на мои попытки выйти пофиг. Его припадок стихает. Серые глаза, холодные, как январские ночи, приковывают к месту, превращая в ледяную статую. Грудь пронзает дрожь.
– Я всем сказал, – серьёзно начинает, – что придёт пацанчик, развлечётся. Чтобы никто тебя не трогал, а ты что сделал?
Мои пальцы дрожат. Одна бумажка вылетает из носа, и я вижу на ней кровь, меня пошатывает от лёгкого головокружения. Мутит. Скорее бы всё это закончилось, пока я не потерял сознание.
Пол убегает в туалетную кабинку.