Расколотое сознание - стр. 7
– Что я сделал?
– Не пришёл.
Длинные пальцы берут меня за воротник рубашки и тянут. Костяшки больших пальцев вонзаются в подбородок, но я стараюсь держать голову прямо.
Появляется шанс доказать, что я не потерян:
– Не захотел и не пришёл.
Вот бы твёрдости в голосе, громкости, дерзости, а не писка мышиного.
– Да ты что!
Отпускает воротник, толкает в грудь, и я отлетаю на несколько шагов назад. Поскальзываюсь на мокрой плитке, но удерживаю равновесие.
Майк складывает руки на груди.
– Сегодня в десять. У меня дома.
– Что, зачем?
– А можно и мне? – выглядывает Пол из кабинки туалета.
– А ты лох?
Усмешка на губах Майка. Издевательства над нами его развлекают.
– Я не лох! – уверяет Пол, выходя из кабинки. Погружает пальцы в волосы цвета тёмного шоколада, растущие небрежно вверх.
– Тогда нельзя.
Потупляю взгляд, и качаю головой. Вот тебе и популярность. Лох.
– А, так я тоже лох, и трус, и…
– Помолчи, лады? Или помочь заткнуться? – холодный взгляд перемещается на Пола.
Я опаздываю на пары, но это херня по сравнению с тем, что происходит в этом вонючем туалете.
Поднимаю голову. Внутри я озлоблен, и я вымещу злость на Майка. Всё ему выскажу. Здесь и сейчас.
– Я приду, только не трогай Пола.
Это так я всё выскажу? Какой же я дебил.
Вынимаю из ноздри оставшуюся бумажку. Целюсь ей в помойку, бросаю и промахиваюсь. Майк проследил за моей попыткой выпендриться.
Усмехается.
– Замётано. Не придёшь, оставлю тебя без пальцев, – усмешка на губах Майка идеально вписывается к продолжению его речи: – Твоего самого дорогого.
И счастливый Майк покидает туалет.
Глава 3
Тени и призраки
Может, сломанные пальцы не так уж и плохо. Смогу передохнуть от репетиций.
– Мы играем Баха, а ты начинаешь Моцарта. Не определиться? – моя репетитор Анна Владимировна донимает меня уже час.
Я занят другим, и мои пальцы поддёргивает в нервном тике. Мысли в тугом узле не могут распутать ни одно обсуждение с самим с собой.
Думаю об угрозе Майка, и вечеринке, на которую не хочу идти. Вчера была драка. Значит, и сегодня будет.
Тусуются каждый день. Бухают, курят, дерутся. А выглядят счастливыми, здоровыми… и свободными.
А я как будто заперт в клетке из клавиш.
Преподавательница по музыке кружит вокруг меня, как курица-наседка. Держит указку, стучит кончиком по нотам. Разорвать бы нотную тетрадь, выкинуть клочки бумаги на улицу и наблюдать, как ноты, подобно пеплу, ложатся на асфальт.
– Я скажу твоим родителям, что ты сегодня ужасно играешь. Они мне за что платят? А?
Смотрит на меня маленькими глазками. Кривится от недовольства.
Что вам всем от меня нужно? Отвалите, и с концами.