Публичный дом тетушки Марджери ч2(иллюзия Греха) - стр. 18

В моей памяти были свежи давнишние предупреждения Деймона о преемнике Марджи. Знал же, но говорил все полунамеками да недомолвками.

— Старушка всегда рассказывала о нескольких кандидатах на ее место, одном хуже другого. Но Блекнайт был самым кошмарным. Марджи до последнего надеялась, что выберут не его. — Стоун прошел в дом и закрыл за собой двери.

Я разделась, подождала Деймона и ушла в гостиную.

— Зачем ты явился? — уже сидя в любимом кресле, спросила я. — Просто побеседовать о Блекнайте?

— Разумеется, нет. — Деймон стал серьезен, черты его лица заострились, а тело напряглось. Он словно приготовился к финальному рывку перед чем-то очень важным и волнующим. — Я хочу поговорить, и чтобы ты выслушала меня до конца, не делая никаких преждевременных выводов.

— Хорошо, — излишне легко согласилась я, — А заодно поведаешь, почему не говорил о смерти моей матери!

Стоун вздрогнул и поднял на меня обеспокоенные глаза.

— Кто тебе сказал?

— Марджи.

— Что ж, это даже к лучшему, — понурив голову, произнес он. — Тогда ты поймешь меня лучше.

Я молча закурила и устроилась в кресле поудобнее. Вероятно, мне предстояло услышать очередные извинения за измену с Каролиной, которую я и за измену-то не считала. Но я была готова это вынести, лишь бы узнать вначале о матери.

— Магдалину убили той ночью, когда я сбежал в бордель, где мы выросли. — Стоун откинулся на спинку дивана и прикрыл веки, погружаясь в пучину воспоминаний. — Незнакомая компания при деньгах кутила тем вечером в борделе. Они вели себя шумно, пили, меняли девочек. На обычных рабочих похожи не были, скорее, заезжие бандиты с периферии Страны. Женщин постарше они не выбирали, предпочитали отдыхать исключительно с молоденькими. Но один из них вел себя слишком агрессивно, и твоя мать испугалась за девчонку, которую выбрал этот урод. Магдалина сама вызвалась пойти с ним. Уже сейчас, зная о том, что она была суккубом, я понимаю, почему она так поступила. Твоя мать просто не боялась собой рисковать, один поцелуй — и клиент оказался бы в ее власти. Но что-то пошло не по ее плану.

Голос Деймона дрогнул, а я сама, оцепеневшая, замерла и вжалась в обивку кресла, боясь даже шелохнуться. Внутри бешено колотилось сердце и закипала ненависть к неизвестному убийце матери.

— Продолжай, — прошипела я, сжимая подлокотники побелевшими пальцами.

— Из ее комнаты раздались крики, но когда мы прибежали, было слишком поздно. Твоя мать сидела на полу, прислонившись к кровати, и зажимала рукой ножевую рану. Этот тип лежал рядом, с тем же ножом в сердце, а вокруг валялись сотни монет и купюр, разбросанные по комнате.