Птица огня - стр. 44
Чудная парочка протолкалась сквозь толпу и выехала к музыканту. Тот сразу сообразил, что перед ним начальство. Кто-то из этих двоих непременно должен быть Одджи, главарем шварзяцкой шайки, и вряд ли – свинья.
– Это еще что за чудище двухголовое? – иронически поинтересовался шварзяк с трубкой.
Ашаяти притихла и, высунув голову над плечом Сардана, с интересом разглядывала необычайных персонажей. Музыкант почувствовал, что она трется щекой о его щеку и невольно покраснел, заулыбался.
– Да вы же музыкант! – угадал боров. – Музыкант, которого нам обещали!
Голос борова был мужским, но таким нежным, что музыкант принял его сначала за женский.
– Более или менее, – подтвердил Сардан.
– Почему драка и все живы? – с презрительной ухмылкой спросил шварзяк с трубкой. – Что случилось?
– Да вот, пришел какой-то, – начал было самый первый, с саблей и на коне, но тот, с трубкой, тотчас прервал, устав от этой речи с первых же слов:
– Почему не зарубил?
– Не успел, ваше превосходство!
– В следующий раз тебя старуха за шерсть с коня стащит – тоже не успеешь?!
– Старуху – успею, ваше превосходство!
– Вот и смотри мне.
Боров объехал толпу и приблизился к музыканту. Похоже, беседы шварзяков его мало интересовали и мало касались.
– Мы ждали вас еще неделю назад на западе, – сказал боров.
– Возможно, моего предшественника порубили где-нибудь в пути, – мрачно заметил Сардан.
– Возможно, – легкомысленно согласился боров. – Мы, как вы вероятно успели узнать, принц Ямар, наследник трона Рагишаты. Приветствуем вас в нашем скромном отряде.
Сардан, конечно же, не узнал. Он и предположить не мог, что принц соседнего государства и жених пропавшей принцессы Янталы Шрины окажется натуральной свиньей, даром что в золотых доспехах да на белом коне с золотой гривой. И почему вообще принц королевства Рагишата оказался где-то в глубинах ханасама Матараджан, среди гор и лесов, у забытого всеми замка, забытого еще тогда, когда он не представлял из себя обожженные руины? Сардан слышал о строгих нравах и порядках Рагишаты, регулирующих жизнь придворной знати, поэтому так удивился он, обнаружив наследника трона далеко от собственного дворца в компании, если уж говорить откровенно, настоящих разбойников. Что это – порыв благородной души, побудивший жениха броситься на поиски пропавшей невесты, или каприз великосветского повесы, пресытившегося менее рискованными развлечениями? Или что-то третье?
– Скажите, принц, что здесь случилось? – спросил Сардан.
Свинья самодовольно улыбнулась.
– Мы успели как раз вовремя. Половину ночи мчались по огненному следу сквозь вон те леса, – он показал пальцем на лесные массивы на западе деревни. – Загнали коней почти до смерти, а когда выскочили наконец на равнину, к деревне, все уже залито было огнем. Чудовище поливало замок струями пламени, разбрасывало камни. Громадное, как эта башня в высоту, и все покрытое огнем. Мы, конечно же, ввязались в драку, стали осыпать его стрелами; чудище перепугалось, плюнуло в нас со страху огнем и тотчас сбежало. Так что, можно сказать, погром мы, в какой-то степени, остановили.