Проклятый, одинокий, дракон - стр. 27

— Как жаль, — повторила Лорина. — Но, Тьер, ты же всё равно проиграл?

— Да, Лорина, да! — всё ещё улыбался он. — Я проиграл. И мой кошелёк к вашим услугам, миледи!

Он поклонился и ушёл. И Айна растерянно хлопала ресницами, не понимая, не представляя, не зная о чём думать, глядя на его странное поведение.

— Ты только за него не переживай, — по-своему расценила её растерянность Лорина, провожая взглядом спину герцога. — У него денег куры не клюют. Пусть платит.

И в её словах слышал такой расчётливый холод, что Айна раз и навсегда решила герцогине Одилонской не доверять.

Чем бы не запугивали Айну: снегом, холодом, обледенением, нерасторопностью портного, но ровно через девять дней их новые наряды были готовы и аккуратно упакованы, перевалы чисты, как души праведников, а солнце все эти дни грело так, что единственная южная яблоня, растущая в оранжерее, расцвела.

Айна попрощалась с ней, как с последней частичкой родины и с радостным предвкушением села в карету.

Буквально вчера она получила неожиданную весточку от принца. Поэтому решила не откладывать поездку больше ни на минуту. Не ждать Лотера с Лориной, которые неожиданно уехали в своё поместье, якобы по приказу короля.

Впрочем, в письме, которое прилагалось к присланному подарку, Сольвино именно об этом и сообщал. Что сопровождать её будет его двоюродный брат, герцог де Риз, а герцог Одилон присоединится к их процессии, если успеет.

Это что касалось деловой части письма. Айна же с восторгом перечитывала и перечитывала личную:

«Моя дорогая Айна!

Мне очень жаль, что непогода задержала Вас в пути. Я по-прежнему с нетерпением жду нашей встречи. Томлюсь этим ожиданием, страдаю и горю неистовым желанием Вас увидеть.

В знак моей искренности прошу принять от меня этот скромный подарок.

Целую ваш мизинчик.

Ваш, Сольвино де Контар»

Айна с трепетом прикоснулась к камее, висящей на груди. Вырезанная в чёрном камне роза грела ей и сердце, и душу.

Герцог де Риз, следивший за их сборами, с такой силой захлопнул дверь кареты, что та закачалась. Слуга, которого он толкнул, ещё отряхивался, а де Риз уже запрыгнул на коня и дал команду отправляться в путь.

— Да, что с ним не так? — возмутилась Айна, обращаясь к сидящей напротив графине де Монд, когда карета тронулась.

— Это камея его матери, — провожала женщина глазами удаляющийся замок. Глаза её покраснели. Комкая в руках надушенный платок, она изо всех сил старалась не заплакать.

Айна повременила со своими расспросами, пережидая, когда женщина успокоится. Не хотелось нарушать этот момент прощания, ведь, кто знает, придётся ли ей вернуться.