Проиграй мне поцелуй - стр. 28
Я вроде помню, как кончаю у него на языке, но ярче всего помню, как все происходящее заводит и возмущает, и я пытаюсь привстать и схватить любую часть его тела.
Он обрывает мои движения. Отталкивает мои касания. Мы дышим одинаково нервно. Почему-то Везувий тоже взмок, но он даже не позволяет вытереть пот с его висков.
Оказываюсь заваленной на спину, и рука, жесткой и горячей кожей, захватывает меня между ног снова. Только теперь наши лица близки, и я всхлипываю, впиваясь взглядом в его помутневшие и остервенелые глаза.
Везувий раскачивает мое тело, выдаивая из меня беспрерывной лаской следующий взрыв.
Он теряет себя на мгновение, осматривая мое влажное тело, и я наконец-то хватаю его за шею и стону, стону, стону хрипами…
А когда снова подлетаю к самому краю, Везувий зарывается в мои волосы, пробираясь выдохами к ушной раковине.
— Гори, Надя, — сипит он задушено. — Гори для меня. — Его подрагивающие ноздри дышат моей испариной. — Ты — огненная девочка. Для меня гори. Я… Я…
И я горю.
Сгораю с визгом, когда он тут же добивается своего.
Воскресаю — переворотом, новыми хлюпами и хлопками, сумасшедшей безжалостной лаской — и сгораю снова.
Я добиваюсь того, чтобы он хотя бы кончил на меня — он не позволяет прикоснуться к члену, поэтому небрежно дергает себя сам.
Сквозь пелену из спутанных волос наблюдаю, как Везувий тащит мое тело снова к своим коленям, заставляя раскрываться еще шире, и вбираю в себя каждый момент, когда он заливает спермой мои истерзанные складки.
— У тебя роскошное тело, да? — его рука не может выбрать, что трогать, и сбивается на каждой выпуклости.
Я хочу сказать, что больше не выдержу интенсивность оргазмов и дикий петтинг, но все разумное внутри меня будто изолировано и запечатано.
Будто его ‘Молчание’ у лифта оказалось принятым какой-то частью моего тела, и что-то во мне решило последовать приказу и посмотреть, что же будет.
Я надеюсь, что мы перейдем к прямым касаниям, но глубокой ночью, задыхаясь собственной слюной и обессилено опираясь на его одеревеневший бицепс, становится понятно, что этого не случится.
Везувий принял какое-то решение, и в приговор точно входит отсутствие полноценного секса между нами.
Боже-Боже, подумаю об этом потом. Влага заливает глаза, а жесткие губы берут мою шею исступленным напором, оставляя следы даже со стороны спины.
Когда он тянется за бутылкой вина, я собираюсь выпить тоже, чтобы утолить жажду.
— Тебе — вода, — отрубает Везувий и сразу готовится подняться. — Хватит с тебя алкоголя.
Удается практически вырвать бутылку из неумолимых рук, но в последнюю секунду он проворно уворачивается. Фыркаю и раздраженно цепляюсь за одеяло. Но приходится выпить принесенную им чистую воду.