Проиграй мне поцелуй - стр. 20
В нем кипит столько эмоций, с которыми он пытается справиться… Я тоже не могу справиться с восприятием их!
Я потеряла в памяти момент, когда стала дышать так неровно. Его взгляд, снова подвижный, перепрыгивает с одной части меня на другую, и, зуб даю, я даже поднимаю руки, чтобы схватить этот взгляд наконец-то и как-то обуздать.
— Успокойся! — зачем-то заявляю я.
И мне становится страшно в этот момент. Не потому что смуглое лицо напротив каменеет в убийственно-зловещем выражении, а потому что я уже сама не контролирую собственные слова.
Несу чушь и ересь. И кринж. «Успокойся?». Откуда это взялось в моей голове?
Я не страдаю привычкой указывать другим, как себя чувствовать.
— Успокойся? — почти по слогам повторяет Везувий.
— Нет, — пытаюсь прояснить, — нет, я вовсе не такое имела…
— Успокойся, — опускает Везувий голову и порывисто ее вскидывает. — Ты испортила мои планы на вечер, Помпон, — низкий голос сочится ярой угрозой.
Ой, да он специально явился с барышней, чтобы меня сбить с толку. Верно?
Что-то здесь точно нечисто.
— И ты исправишь то, что ты испортила.
За локоть он меня берет столь основательно, что мои «нет-нет» и последующие объяснения по поводу дурацкого «успокойся» выходят постыдно блеклыми.
Не могу сказать, что он прямо-таки меня тащит, потому что ногами я передвигаю покорно.
Просто… наши руки соприкоснулись, когда он борзо схватил мой локоть, и его тело будто приковало меня к себе.
— Вез… — начинаю я с нервным смешком, но он останавливается у лифта, и разворачивает меня к себе. Прямо так, как мы и «шли», поэтому мы оказываемся чуть ли не нос к носу.
Выражение собранности на лице Родина могло бы напугать меня, но чернота его глаз насыщена многообразием эмоций, словно это гуща кипящего котла, в котором готовится нечто необузданно страшное.
— Молчание, — повелительно хрипит он, и я вынуждена признать, что…
… это единственный раз когда я кого-то беспрекословно слушаюсь.
Такого даже в детстве не случалось.
8. Глава 7 НАДЯ
В номере я незамедлительно устраиваюсь на горчичном атласном диване, уловив момент слабости и промедления от Родина, закрывающего за нами дверь.
Он так тщательно скрывает степень раздражения на мой довольно трусливый побег вглубь комнаты, что мое тело будто наполняется гормонами счастья. Вот эффект прямо как от конфетки.
Великолепно, что мы с Везувием будет часто общаться, ведь я быстро похудею таким образом.
Он небрежно расстегивает манжеты, закусив щеку изнутри со вдохом, а затем вальяжно достает темную бутылку и бокалы из антикварной тумбы-бара с захватывающим рисунком чего-то летящего и струящегося на потертых деревянных дверях.