Принцесса по приказу - стр. 44
Я старательно всматривалась в них, стараясь запомнить местность. Мой спутник ухмыльнулся, заметив этот маневр, но препятствовать не стал.
— А вот и Лагомбардия, — он вдруг показал рукой куда-то вперед, я посмотрела и ахнула. Впереди, над терракотово-красными крышами домов, стоящих очень плотно друг к другу, парили корабли. Отсюда они казались маленькими, почти игрушечными.
— Как это… — Я всмотрелась, заметив, что у них не хватает днища.
— Это эффект высокого горизонта, — граф наслаждался моим изумлением, — на самом деле они, конечно, плывут по морю. И, надеюсь, сегодня пришвартуются к пристани.
— Вы говорите так, будто с нетерпением ожидаете их прибытия.
— Признаться, да, это мои корабли! — он усмехнулся.
— Аристократия не брезгует торговлей?
— К чему презирать то, что нас всех кормит? — слегка беспечно отозвался Алайстер. — Торговля — вот процветание для нашего края.
Серая кобыла безнадежно от нас отстала, впрочем, ни нас, ни художника это не волновало. Тропинка все петляла, и я не утерпела:
— Мы едем в город?
Граф покачал головой:
— Нет. Слишком жарко, не стоит напрягать лошадей.
— Тогда зачем вы вообще предложили эту прогулку?
— Вам же наверняка было скучно… — Он замолчал, затем вдруг продекламировал:
— Если ждешь ты любви, торопись, поспешай,
Тебя ждет наш прекрасный и радостный край…
Сколько в мире вина и веселья вокруг,
Все найдешь только здесь, о мой радостный друг!
Это было неожиданно.
— Чьи это стихи? — поинтересовалась я. Мой спутник чуть дернул уголком рта, пытаясь скрыть усмешку:
— Мои. Я был… скажем так, весьма романтичным юношей…
— И потом… — поддразнила я, слегка опьяненная воздухом и жарой. Но собеседник вдруг помрачнел.
— А потом моего отца убили. Опрыскали ягоды витиса — это как ваш виноград, только с ярко-красными ягодами, — ядом вирозы... Кто-то очень хорошо знал его привычку после обеда ездить на виноградник и пробовать спелость грозди…
— И вы нашли того, кто это сделал, — я даже не спрашивала, но он покачал головой:
— Нет, так и не нашел. Да и времени не было. Смерть отца породила раздоры в Лагомбардии, чем воспользовались Пастыри, втянув республику в войну с герцогством Риччионе.
— Почему вы не вмешались?
— Я? Конечно, вмешался, но был слишком молод, к тому же несколько лет, рассорившись с отцом, провел в Лаччио, намереваясь стать художником. Глупые мечты…
— Почему?
— Потому что до нашего друга Боненвенунто мне очень далеко, — он грустно усмехнулся. — К тому же мое отсутствие подорвало авторитет нашего рода, и после смерти отца момент был упущен. Мне понадобилось достаточно много времени, чтобы восстановить мирные отношения двух стран.