Примат воли - стр. 30

Я недовольно обернулся в сторону говорившего:

– Не искушай судьбу, Марэ!

– Я слышал о вашей работе, – покорно сказал де Грассан. – И готов принять любое ваше решение. Мои люди – тоже. В такие страшные времена, доктор, выше вас – только Бог.

– Пусть ваши люди подходят ко мне по одному, – вместо ответа сказал я.

Кавалер только склонил голову. Он уже не считал себя вправе командовать.

Одного за другим я заставлял вилланов раздеваться донага и придирчиво осматривал их. И не находил ничего подозрительного. Затем пришел черед и де Грассанов. Они тоже разделись донага и тоже оказались чисты. Никто не испытывал стыда по поводу своей прилюдной наготы, будь то мужчина или женщина – так было нужно. Да и кому придет в голову похотливо смотреть на ту, которая, может быть, несет в себе страшное чумное семя? И для меня, и для стражников, меня сопровождавших, обнаженное женское тело было лишь возможным распространителем заразы, но никак не источником наслаждения. За годы чумы мы видели множество обнаженных женских тел – прекрасных, юных, идеальных и в любое другое время невероятно, до безумия желанных. Но ни разу в нас – и в данном случае я могу отвечать не только за себя – не шевельнулось мужское начало.

– Вы и ваши спутники чисты, кавалер, – сказал я, закончив осмотр. – Вам повезло.

– Я приказал покинуть наши земли, оставив там еще живых людей, – он снова уставился в землю. – Живых, но зараженных.

– Очень вовремя, – похвалил я.

– Там остались полторы сотни крестьян, моя жена, мать и оба сына, – глухо сказал он.

– Кавалер, – сухо проговорил я. – Я не буду выражать вам сочувствие. Во мне его не осталось. Я скоро закончу осмотр и пойду сжигать трупы погибших. Потом отправлюсь на Орлеанскую дорогу – там тоже, верно, немало умерших, которых необходимо сжечь. И все это длится уже больше года. Единственное, что я могу вам сказать – вы все сделали верно. Но вы, кажется, говорили, что с вами ваша дочь. Где она? Я ее не вижу.

– Женевьева с утра пошла прогуляться по лесу, – сказал он. – Она совсем еще ребенок. Шестнадцать лет.

Мне не понравился ответ. Отцовская любовь не такая слепая, как материнская, но тоже способна на хитрость. Например, отправить зараженную дочку в лес, пока не закончится осмотр. Авось доктор, не нашедший никаких симптомов у десятерых, одиннадцатого не больно-то искать станет.

– В какую сторону она пошла? – резко спросил я.

– Туда, – де Грассан довольно безразлично махнул рукой куда-то вправо. И это безразличие тоже показалось мне подозрительным.

– Отведите их к заставе! – приказал я стражникам. Если мои подозрения окажутся верными и дочь будет заражена, отец и его люди могут затеять драку, а я не хотел этого.