Примат воли - стр. 31
Стражники и де Грассаны направились к толпе, ожидающей разрешения на вход в город, а я пошел в лес – в ту сторону, куда указал пришелец из Шампани.
Весеннее буйство красок так не подходило ко всеобщей атмосфере ожидания смерти, что становилось страшно за собственный рассудок. Но оно подходило Женевьеве де Грассан, девушке шестнадцати лет от роду, которая сама казалась неотъемлемой частью весны.
Я увидел ее издалека – она бродила между деревьев, время от времени обрывая цветы с диких яблонь и нюхая их, и постоянно что-то мурлыкала себе под нос. Если ее и трогало то, что творилось в мире, то не в данную минуту. Сейчас она была абсолютно счастлива, потому что полностью слилась с природой.
Я смотрел на нее во все глаза и не мог сдвинуться с места. Все – и чума, и врачебный долг – отошло куда-то на второй план. Я отдавал себе отчет в том, что ничего похожего со мной прежде не случалось. И я отдавал себе отчет в том, что это любовь.
Сколько продолжалось мое оцепенение – не знаю. Но пришло время, и я сбросил его, сделал шаг вперед и позвал:
– Женевьева де Грассан!
Девушка замерла на мгновенье, потом повернулась ко мне и спросила:
– Кто вы?
Вопрос был странный, если не сказать – чудной. На мне были костюм и маска, говорившие о том, кто я, лучше всяких слов. Видимо, слишком далеко от этого мира унеслась она в своих мыслях, чтобы сразу вернуться в реальность. Я сделал на это скидку. И постарался ответить как можно мягче:
– Я лекарь в этом городе. Только что я осмотрел ваших спутников. Они чисты. Теперь я должен осмотреть вас. Подойдите ко мне и… снимите одежду.
Впервые с начала поветрия я запнулся, произнося это. И здесь тоже чувствовалось знамение. Но иначе было нельзя, и девушка понимала это. Она медленно приблизилась и стала разоблачаться. Краска стыда залила ее лицо. Я уже давно не видел, чтобы люди смущались при досмотре. Была ли тому виной ее недавняя расслабленность, или же она почувствовала мой вовсе не врачебный интерес к ней – не знаю.
Я внимательно осматривал ее еще девичье угловатое тело, а перед глазами плыл туман. Из-за него осмотр занял вдвое больше времени, чем обычно уходило на человека. И я от души благодарил небо за то, что на мне маска и широкополая шляпа, ибо знал, что лицо мое пылает от восторга и смущения.
Девушка была чиста. Вряд ли я что-нибудь упустил, даже несмотря на туман перед глазами. Просто не мог себе этого позволить.
– Вы не заразны, – вынес я свой вердикт. – Одевайтесь и следуйте за мной.
Женевьева повернулась ко мне спиной и принялась возиться с многочисленной одеждой. Я в изнеможении уселся под небольшим дубом и с тоской посмотрел вверх.