Приключения бравого наёмника Гарика - стр. 9

– Твою мать! Ты сегодня у меня занимался?

– Да.

– Вот дебилы! Почему не сдал оружие? Пьян?

– Никак нет. Потерял своих после чистки.

– Как это потерял? Башку ты свою не потерял?

– Никак нет. Башка на месте.

– Иди за мной.

Гарик поплёлся за инструктором, прикидывая какие кары его могут ожидать. Например, могут грудак пробить или карцер. Но к удивлению, инструктор просто принял у него автомат со словами:

– Башкой крути в следующий раз и думай. Соображать здесь надо быстрее. Не дома.

Добравшись да своих нар Гарик уже не видел ни неба, ни солнца – спать, только спать.

Всю ночь шёл дождь. Под утро Гарик задел головой брезентуху и сразу закапало.

– Доброе утро, – сказал сам себе Гарик и отполз на десять сантиметров в сторону. Казалось, прошло всего несколько минут, как кто-то у входа крикнул:

– Подъём!

С утра моросил противный дождь. Гарик пошёл искать своих, учебные подразделения жили отдельно по палаткам со своими будущими однополчанами. Завтрак заменил гематоген, коробку которого пёс войны удачно прихватил в казарме, в первую же ночь.

Два часа провели на свежем воздухе, дожидаясь начальства. Хорошо, что дождь прекратился. Солнце приступило к нещадному выпариванию подведомственной территории.

– Какие-то северные тропики. Утром дождь и дубак, к обеду жара и парилка.

– С обедом, это ты поспешил. Сейчас начало десятого.

– А у меня зубную пасту спёрли.

– Да ну, ты брось. Может быть сунул куда-то не туда.

– Не, точно спёрли.

Воровали в лагере много и всё, что не так лежит и всё, что лежит так. Гарик был вынужден сушить на себе тёплые носки или вешать их строго над собой на ночь, т.к. с общей верёвки у него пропала пара в первый же день. Воровали шампунь, мыло, футболки. Воровали с общей верёвки над печкой, со шконки, если что-то там оставил, даже из рюкзака. Однажды матёрый рецидивист Рим не выдержал и сообщил, что поломает крысёнышам ноги.

– Найду, реально ноги поломаю. Лучше завязывайте, гниды.

Но, определить воров было почти невозможно. Палатки стояли весь день без пригляда. В них мог зайти, кто угодно. Среди своих в палатках были больные, которые могли спать на своей шконке целый день, а могли и не спать. Устойчивого коллектива не было, т.к. постоянно кто-то приходил, и кто-то уходил. Больные, пятисотые, отставшие от своих групп, окончившие обучение – вся эта масса перемещалась по палаткам, создавая бесконечный бардак. При всём желании выправить ситуацию было невозможно, т.к. фронту нужно свежее топливо, нужно быстро и много. Разбираться было некогда. Однако попытка была предпринята.