Причина его одержимости - стр. 5
– Аня? Мне сказали, ты хотела со мной поговорить?
Я медленно оборачиваюсь и впиваюсь взглядом в сидящую на заднем сиденье шикарного Майбаха фигуру. Картинка в моей голове никак не хочет складываться. Это не может быть Кир! В памяти он остался тощим сутулящимся подростком с колючим взглядом. Сейчас же передо мной – красивый, отлично собой владеющий мужчина. Не в силах поверить тому, что вижу, молчу как последняя дура. Поторапливая меня, Кир бесстрастно косится на часы. Ну же, Аня!
– Да. Хотела, – наконец, выдавливаю из себя.
– Тогда поторопись. У меня сложно со временем.
Он предлагает сесть в машину, едущую в дом, где сейчас находится моя дочь?! Вот так запросто? В этом точно есть какой-то подвох. Или нет? Обещаю себе разобраться по ходу и усаживаюсь рядом с Киром.
2. Глава 2
В машине гораздо прохладнее, чем на улице – включен климат-контроль. Хочется думать, именно от этого, а не по какой-то другой причине я, разморенная жарой, ежусь. Скрещиваю на груди руки, прохожусь ладонями по предплечьям, параллельно с тем судорожно вспоминая заготовленные слова, но на ум, как назло, ничего не приходит. Непонятно, какого черта меня так сильно сбивает с толку происходящее. Может, потому что Кир действительно до того изменился, что его теперь не узнать. Кажется, он даже пахнет иначе. Парфюм мальчишки такой же навязчивый, как и его внимание. Отвернувшись к окну, я чувствую на себе его прямой немигающий взгляд, от которого в затылке будто щекочет. С каждой секундой мне все сложней игнорировать циркулирующую в салоне авто дерзкую энергию молодости.
– Прими мои соболезнования.
– Еще скажи, что тебе жаль.
Резко оборачиваюсь и будто с разбега падаю в синь его глаз. Выходит, кое в чем Кир остался верен себе – он такой же адски прямолинейный, как и в нашу первую встречу. А я надеялась, что с возрастом это пройдет. Даже интересно, как ему с этим живется.
– Моя жалость не распространяется на твоего отца.
– Тогда кого ты жалеешь? Неужели меня?
От ворот до дома ехать всего ничего. Машина плавно останавливается. Сейчас, когда Кирилл превратился из подростка в мужчину, я совершенно не понимаю, как выстраивать наше общение дальше. Прежний формат здесь явно не прокатит, а новый я пока не подобрала.
– Не жалею. Сочувствую. Это разное.
– Я в порядке. Спасибо, Аня.
Удивительно, как в зависимости от обращенного к тебе взгляда меняется восприятие слов. В глазах Кира нет ни благодарности, ни теплоты. Его психолог утверждал, что у мальчика практически полностью отсутствует эмпатия и необходимость в привязанностях. Его «спасибо» ничего не значит. Он просто говорит то, что предписывают в данном случае социальные нормы, посредством которых эмоциональные инвалиды вроде Кирилла взаимодействуют с этим миром, вынужденно мимикрируя под нормальных.