Предвестник землетрясения - стр. 22
– Да как ты выйдешь замуж, если не можешь даже теста замесить? – ворчала Мириам. – Ты никогда ничего не добьешься, попомни мои слова.
– Добьюсь, – отвечала Люси, слыша голос в голове, всегда твердивший одно и то же: «Я отсюда вырвусь».
Но когда Люси было семь, они переехали из Скарборо, и стало хуже. Семья перебралась в маленький городишко дальше по побережью, так что Мириам могла сетовать на изоляцию. В отличие от Скарборо в этом городке не было ни скал, ни холмов. Он был плоским и пустынным. Делать было совершенно нечего, кроме как идти на пляж. Каждое воскресенье они поглощали сдобренный песком пикник на вышибающем слезу ветру и плавали в бурном холодном Северном море. Семеро братьев прикидывались трупами на волноломе, а Люси предпочитала отправиться к скамейке на променаде и почитать книгу. Слишком ветрено было даже там, но лучше, чем быть брошенной на иззубренный деревянный волнолом и ободрать всю кожу. Мириам этого не одобряла.
– Мы приехали аж сюда и потратили деньги на дом у моря, а ты уткнула свой шнобель в книгу, и вперед. Думаешь, слишком хороша для нас. Вовсе нет. У тебя просто аллергия на свежий воздух.
Северное море стало первым врагом Люси. Джордж сказал ей, что по ту сторону находится Норвегия. А если вырыть в песке яму и все рыть и рыть, то в конце концов выберешься в Австралии, стоя на голове. Люси решила, что из этих двух вариантов Норвегия – более реалистичный. Одним летним днем на восточном побережье, когда и море, и небо были серыми, а ветер выхлестывал пляж, Люси тронулась в путь. Легла на семейный надувной матрас и принялась грести что есть сил, понимая, что ей всего-то надо не свалиться и чтобы не отнесло обратно. Северное море не давало ни того ни другого. Оно раскачивало и толкало. И наконец перевернуло, так что Люси уцепилась за матрас снизу с полным ртом соленой воды. Ноги не касались дна, и она впервые за свою короткую жизнь ощутила панику. Но чудище не собиралось глотать Люси. Она поплыла во всю прыть и добралась до берега за несколько минут до матраса. Отсутствия ее никто не заметил, но, с другой стороны, и присутствие ее они тоже едва ли замечали.
Семеро братьев с Люси почти не разговаривали, потому что так хотела Мириам, считая, что уделение внимания маленькой девчонке, а не их матери, как-то принизит их. Для Мириам семеро сыновей были ангелочками. На самом же деле ничего подобного. Они были свиньями, швырявшими водяные бомбочки из-за дверей, стрелявшими картофельными пушками в глаза соседским детям, вытиравшими задницы банными полотенцами, когда трудно было отковырнуть кончик рулона туалетной бумаги.