Предательство - стр. 20
– Нет, мы как раз должны были пожениться, когда… когда… – Замолчав, он посмотрел на сомкнутые веки Анны.
Женщина переменила позу. Откинулась на спинку стула и положила руки на пластиковую папку на коленях.
– Анна несколько старше вас.
– Да.
Ивонн Пальмгрен посмотрела в свои бумаги.
– Почти на двенадцать лет.
Он молчал. Зачем отвечать, если она может удовлетворить свое больное любопытство, зачитав вслух историю болезни.
– Вы не могли бы рассказать немного о ваших отношениях? Как выглядела ваша жизнь до того, как все случилось? Если хотите, опишите мне какой-нибудь ваш самый обычный день.
Он встал и подошел к окну. Как же он это ненавидит. Ради чего он должен отчитываться об их с Анной жизни перед незнакомым человеком? По какому праву эта женщина вторгается в их память?
– Вы собирались съехаться?
– Мы живем в одном доме. У Анны мастерская в мансарде нашего подъезда. Она художник.
– Вот как.
Он прекрасно помнил их первую встречу. Он тогда развез утреннюю почту, вернулся домой, поспал несколько часов и собрался в супермаркет купить продукты. Она стояла на первом этаже и грузила в лифт коробки. Они поздоровались, он придержал дверь, когда она направилась к машине за последним ящиком. Поразительное сходство. Разве могут люди быть настолько похожи? Он застыл и не мог сдвинуться с места, пока не представился шанс заговорить с ней. Потом-то стало ясно: он не мог не остановиться. Поскольку был просто обязан побороть сомнения и предложить помощь. Он не помнил, что она ответила. Помнил только ее улыбку. Открытую, искреннюю улыбку, превратившую ее глаза в щелочки и заставившую его почувствовать себя избранным, особенным, красивым.
Он помог ей отнести ящики, а потом она с веселой гордостью показывала ему свою новую мастерскую. Но он смотрел по большей части на нее. Был поражен ее невероятно притягательной искренностью. Уже спустя пять минут он был уверен, что именно ее он всегда ждал. Что вся его предыдущая жизнь была лишь подготовкой к этой встрече.
– Чем вы обычно занимались вместе?
Вопрос психолога вернул его в настоящее. Он повернулся к ней:
– Чем угодно.
– Можете привести примеры?
Они начали вместе есть. Он возвращался с работы к обеду, она работала дома, и со временем это превратилось в привычку. Один день у нее, следующий у него. За много лет она стала первой, кого он впустил в квартиру, преодолев раздражение, которое вызывал остающийся кавардак. Она смеялась над его систематическим порядком, утверждала, что ее угнетают все эти прямые углы, и в конце концов уговорила его сделать перестановку. Она даже принесла из мастерской большую картину маслом, которую они вместе повесили на стену. Это произошло как раз после того вечера, когда он понял, как сильно он ее любит. Несмотря на то что в его жизни царила полная путаница, навязчивых приступов он не боялся. Сама того не осознавая, она одним лишь фактом своего существования умудрилась нейтрализовать все, что угрожало ему.