Поздняя весна. Повести и рассказы - стр. 62
Войдя к Яреку, я нашла его свежим, умытым и улыбающимся. Он перемещался по комнате прыжками на одной ноге и делал вид, что находит это забавным. Ярек постоянно шутил, я улыбалась в ответ, но мне сразу же подумалось, что такими темпами у него непременно разболится второе колено, потому что нагрузка на него возросла в разы.
Впрочем, думать о плохом сейчас не нужно. Это может отразиться на моём лице и расстроить Ярека. Пусть он лучше с аппетитом уплетает свой завтрак и шутит, как может.
Я зачитала Яромиру своё последнее стихотворение, сразу пояснив, что последняя строчка к нему отношения не имеет. Он слушал с горящими глазами, позабыв о своём голоде.
– Это обо мне стихотворение? Правда? – Спросил Ярек ошарашенно. – Ещё никто не посвящал мне таких стихов!
– Каких это – таких? – Поинтересовалась я с улыбкой.
– Настоящих! – Выдохнул Ярек, заставив меня почувствовать волну удовольствия.
Надо сказать, Яромир в то утро не уставал поражаться мне. Он очень удивился, когда увидел, что я принесла ему на завтрак блинчики, а не пару бутербродов с тем, что завалялось в холодильнике.
– Когда ты успела за ними сбегать, Яничка? – Поинтересовался Ярек, набрасываясь на еду. – Или ты заказала доставку?
Когда я сказала, что напекла блинчиков только что сама, Яромир чуть было не рухнул со стула.
– Да, ты у меня не только великий медик, голкипер и поэтесса, а ещё и волшебница! – Воскликнул он.
Смеясь, я обняла Ярека сзади за плечи, нежно поцеловала в висок и пожелала ему приятного аппетита.
– Я должна идти, – сказала я. – Мне нужно ещё осмотреть Ванечку перед пробежкой.
Яромир не удерживал меня, не просил побыть с ним ещё хотя бы часика два, а лучше весь день. Так ведут себя, надо сказать, многие пациенты, но Ярек серьёзно кивал в ответ на мои слова, не забывая при этом целовать мне руку. Я ещё раз поразилась его выдержке и чувству ответственности и, поцеловав любимого в губы, с большой неохотой вышла из его комнаты.
За дверью меня ждали его величество Иван Робертович собственной персоной. Его зелёные, как крыжовник, глаза были нехорошо прищурены.
– С добрым утром, Ванечка! – Приветствовала я его, ощущая лёгкую панику, зарождающуюся где-то в глубинах грудной клетки. – Как вы себя чувствуете?
– Отлично! – Объявил Иван торжественно и тут же саркастически поинтересовался: – А, что это у нас тут происходит? Гордый, неприступный фельдшер носит завтраки в постель человеку-псу?
– Что вы городите, Иван? – Возмутилась я. – Яреку почти всю ночь было плохо! У него недавно операция была на колене!
– Он вам уже пожаловался? – Ванька скукондил жалостливую рожицу и притворно всхлипнул. – На что только не пойдёшь, чтобы охмурить девчонку! – Закончил он зло.