Потомокъ. Князь мертвецов - стр. 79
И эта туда же! Альва им подавай! Митя, всегда считавший, что сдал бы тетушку с кузиной в Полые Холмы при первой же оказии (говорят, оттуда не возвращаются!), вдруг почувствовал странное, собственническое раздражение… И что они все в нем нашли? Он же портной! И альв… И еврей… Что в нем есть, кроме гламура и Торы?
Тетушка тем временем беспардонно уселась в единственное кресло и выдохнула:
– Я бы тоже хотела заказать! Брат велел… То есть мне нужно полностью обновить гардероб, а в Москве я… не успела, мы там были проездом, и тут тоже все никак, эти постоянные ужасы…
– Совершенно согласен, сударыня! Набеги – это так утомительно и отвлекает от по-настоящему важных вещей, – покивал Йоэль.
– Так возьметесь? Мне и Ниночке! – Тетушка нежно улыбнулась альву и получила в ответ такую же сияющую улыбку.
– Конечно! – Йоэль вытащил из саквояжа потрепанную тетрадь и принялся неторопливо листать страницы. – Нынче у меня два туалета для ее превосходительства, после платье для прогулок и амазонка барышни Струковой, потом платье супруги полицмейстера, потом городничего, председателя земского собрания, директора Дворянского банка, госпожа почтмейстерша, три помещицы… Им побыстрее надо, они только на зимний сезон в городе… Потом еще супруга управляющего заводами Шодуар… а вот после них могу взять и вас! – радостно провозгласил альв и нацелился карандашом на страницу.
Митя увидел, как улыбка медленно увядает на губах тетушки.
– Когда ж это будет?
– Ну так… месяцев через пять.
Митя содрогнулся. Он, конечно, знал, что Лорды и Леди Полых Холмов бессердечны так же, как и прекрасны, но… здешний их потомок превзошел всех! Если не в красоте, то в жестокости. Ладно жертвы на алтарях резать, в Холмы уводить… не с его наследием за такое судить и попрекать. Но то, что творил Йоэль… У Мити даже что-то вроде сочувствия к тетушке в душе пробудилось от такого чудовищного издевательства.
– Но… а как же… – Тетушка слабым взмахом руки указала на Митю. – Да говорят, вы вообще на господ не шьете, только на дам! – Она все еще на что-то надеялась – возможно, на вселенскую справедливость?
– Господин Меркулов-младший был весьма убедителен. Но если он согласится уступить мое время вам… – тоном истинного искусителя протянул альв.
Тетушка обернулась к Мите и воззрилась на него с отчаянной, безмолвной надеждой.
«А ведь если я уступлю, наша домашняя война, пожалуй, прекратится», – подумал Митя, глядя в ее молящие глаза. Пара слов, и он станет для тетушки… и Ниночки… настоящим героем.
Вот уж кем Митя никогда не хотел быть!