Потомокъ. Князь мертвецов - стр. 81
Мертвая Фира Фарбер больше не сидела на крыше дворового туалета. Она перепорхнула на ограду и с нее дотянулась кружевным зонтиком до Митиного плеча. И теперь вопросительно и требовательно смотрела ему в глаза.
– Устала ждать? – тихо выдохнул в ответ он.
Мертвая девушка кивнула.
– Потерпи. Я… – хотел сказать «скоро», но вовремя остановился. С мертвыми надо быть очень аккуратным в словах, они склонны понимать, как им самим хочется, а потом требовать от живых невозможного и немыслимого. Для живых. – Я… стараюсь.
Глаза покойницы полыхнули тьмой, и она оскалилась. А вот это нехорошо… Митя с тревогой поглядел на ее слегка заострившиеся зубы. Если она в жажде мести из призрака – нежити, в сущности, безобидной – начнет превращаться в навью… Нехорошо.
Послышались быстрые шаги, покойница оглянулась – повернув голову на девяносто градусов.
Из ворот, на ходу застегивая саквояж, выскочил Йоэль.
– Пришлось у дядюшки Исакыча одалживаться, так что теперь вы мне еще должны за сюртук и жилет, – отрывисто бросил он.
– Подержанные, – отрезал Митя. – А то и ворованные. Других у вашего дядюшки не бывает.
– Господин Меркулов-младший, а вы точно не еврей? По родословию вроде как нет, а торгуетесь, будто таки да.
– Идемте уже наконец!
Покойница невесомо балансировала на пиках забора, провожая Митю пристальным, темным взглядом.
– Вы ее знали?
– Кого? – Йоэль удивленно поглядел сперва на Митю, потом на забор. Снова на Митю.
– Эсфирь Фарбер.
– Фирочку? – Альв помрачнел. – Она была… чудесная.
– Хорошая швея? – осторожно уточнил Митя. Потому что красавицей покойная точно не была.
– Швея? Неплохая. Добросовестная. Но эта девушка была способна на большее. Ей бы учиться… – В голосе Йоэля зазвучала тоска. – А этот зверь ее погубил!
– Животное, что поделаешь… – согласился Митя, вспоминая разорванное медведем тело.
– Животное бы за такое пристрелили, а этот… – сквозь зубы процедил альв и безнадежно махнул рукой.
– Это вы о ком? – насторожился Митя.
– О хорунжем Потапенко, о ком же еще! – с ненавистью выдохнул тот.
– Оборотни – равноправные подданные империи, – напомнил Митя. – Называть их животными…
– А евреи – нет, – перебил альв. – Не равноправные. Солдатом еврей должен быть, даже если не хочет, а вот офицером быть не может – даже если хочет, потому как еврей. И офицерской женой еврейка тоже быть не может. Так что ваш равноправный оборотень попросту соблазнил еврейскую девушку, а после бы встряхнулся и дальше побежал. А от ее жизни камня на камне не осталось, если б ее раньше не убили.
– Я слышал, хорунжий очень тяжело перенес ее гибель. Он ее любил, – хмуро сказал Митя.