Потомокъ. Князь мертвецов - стр. 78
– Не настолько приличный! – рявкнул Митя и уже спокойнее добавил: – Обычный, можно даже ношеный, но… полный: панталоны, сорочка, сюртук… обувь. Для посредника…
– Где вы его такого нашли, что у него даже приличного костюма нет?
– Я полагаю, сейчас у него вовсе никакого нет, – пробормотал Митя.
У Йоэля аж уши под серебряными волосами зашевелились от удивления – кончики забавно выглядывали между прядями и снова прятались. Ни один из альвов в Петербурге себе такого не позволял, и Митя понимал почему. Чтобы не начать хихикать, он вытащил часы и с преувеличенным вниманием уставился на циферблат.
Альв явственно подавился очередным вопросом и процедил:
– Подберу что-нибудь у себя в мастерской. Только учтите…
Что именно следует учесть, Йоэль сказать не успел. В дверь небрежно стукнули, альв стремительно метнулся к Мите и почти рухнул на колени, захлестывая на его поясе мерную ленту.
Дверь распахнулась.
– Что здесь происходит? – дрожащим голосом сказала тетушка.
Тетушка стояла в проеме двери, одной рукой тиская ворот платья – будто тот ее душил, а второй пытаясь задвинуть за спину выглядывающую из-за ее юбок Ниночку.
Митя огляделся. А что здесь происходит? Ну стоит он перед коленопреклоненным сребровласым альвом, обнимающим его ноги… И что?
– Я заказываю себе новый гардероб. – сообщил Митя.
Йоэль вытянул мерную ленту, грациозно поднялся, столь же грациозно поклонился тетушке и поинтересовался:
– Сукно на сюртук берем альвийское, сударь? Есть еще неплохой кашемир…
– Только альвийское! – отрезал Митя. – И шелк на сорочки – тоже!
Альвийское сукно – вещь хоть и недешевая, но тем не менее распространенная, а вот настоящий паучий шелк – это даа…
– Шелк мы потом обсудим… – уклончиво буркнул Йоэль.
– Вы – портной? – сдавленно пробормотала тетушка. – Но… вы ведь альв?
«Неужели кто-то в этом сомневается…» – мысленно съехидничал Митя.
– Я – еврей, – с достоинством сообщил альв и еще раз поклонился. – Йоэль Альшванг к вашим услугам.
Видимо, еврей-портной укладывался в тетушкином разуме лучше, чем альв-портной, – она ожила.
– Так это вы госпоже губернаторше бальное платье шили!
– Я шью на самых высокопоставленных дам губернии. – Слова, сопровождаемые истинно альвийской улыбкой, прозвучали так, что не оставалась сомнений – тетушка принадлежит к этим высокопоставленным дамам.
Вторая улыбка была адресована выбравшейся из-за маменькиных юбок Ниночке. Та вспыхнула смущенно. Позади можно было рассмотреть азартную физиономию Леськи, пытающуюся и барыню не толкнуть, и на красавчика-альва хоть еще одним глазком… В открывшемся проеме нарисовалась не только изнывающая от восторга перед гостем Леська, но и вечно напуганная Маняша.