Последний конвой. Часть 2 - стр. 24
Страха не было. А было ощущение какой-то нереальной и абсолютной вселенской пустоты. Словно его душа умерла, осталось только одинокое безмозглое тело, которое мыкается по свету в полной бессмысленности и отчаянии. Жизнь окончательно потеряла смысл.
– Все вы сдохнете!
Компания подобралась разношерстная: бывший преподаватель литературы, дворник предпенсионного возраста, совершенно седой водитель троллейбуса, последний раз выходивший в рейс два десятка лет назад, безработный экономист из соседнего подъезда, подвизавшийся работать помощником каменщика на стройке, которая опять встала. На этот раз, наверное, навсегда…
Тех, кто сидел чуть дальше, не разглядеть в темноте, но лица по большей части незнакомые. Хотя, ведь все раньше жили поблизости, в пределах пары кварталов от площади. Могли иногда встречаться на улице, почти наверняка вместе стояли в очередях на выдачу продуктов.
Долгое и бессмысленное балансирование на самом краю пропасти, и закономерный финал – дождь, грязь, рваные вонючие шмотки и полная жопа впереди.
– Ополченцы. Стадо безмозглых баранов на бойне.
Спорить не хотелось, в чем-то голос был прав.
– Задолго до катастрофы, – вдруг раздался незнакомый голос из темноты, – смотрел я по телику передачу про одного индийского йога Амар Бхарати. Жил он в Индии, работал обычным клерком, имел жену и троих детей. И все у мужика в жизни было нормально, пока однажды его не переклинило на религиозной почве. Короче говоря, решил он посвятить свою жизнь богу Шиве. Молился, постился, или что они там делают в Индии? Короче, медитировал по многу часов в день, славил Шиву и все такое. Работать стало некогда, жена ушла, забрав с собой детей. Сердобольные соседи иногда подкармливали чудика, чтобы от голода не помер. Как никак – садху, святой аскет, почти что полубог. Прошло года три – четыре, и стало Амару этого недостаточно. Решился он самый важный шаг в своей жизни, взял и поднял вверх руку.
Рассказчик ненадолго замолчал, и все пространство вокруг вновь заполнил всепоглощающий шум дождя.
– Зачем? – не выдержав гнетущей тишины, спросил Крот.
– Было у них в Индии такое понятие – «урдхаман тапасья». Это такой вид служения, когда часть собственного тела садху жертвуется богу. Считается, что аскетическая практика очищает не только самого йога, но и коллективную карму общества. Амар долго страдал от невыносимой боли, но руку так и не опустил. Со временем она отсохла, превратившись в обтянутую кожей кость…
Всем паломникам и корреспондентам йог говорил, что делает это ради мира во всем мире. Жертвует частью собственной плоти, почти так же, как взошедший на крест во имя очищения от грехов человечества Иисус.