Попаданка пропадать не желает - стр. 55

Но главное – сегодня в Карнаротте устраивали ярмарку. Лаисса распорядилась отправить туда Молли и Губерта: дала им список покупок и выделила необходимую сумму денег.

— У тебя все хорошо? — он опустил ладонь мне на плечо. Я вздрогнула. — Выглядишь… странно.

— Просто не выспалась. Но все в порядке.

Его ладонь все еще лежала на моем плече. Чувство оказалось неожиданно приятным, но я тотчас прогнала опасную мысль.

— Ладно. — Дрейк улыбнулся и сделал это искренне. Во всяком случае, мне так показалось. — Просто не хочу, чтобы ты ощущала себя здесь пленницей.

Прежде, чем я успела ответить, Лаисса окликнула его.

— Ты идешь? — Она стояла в коридоре, сложив руки на груди.

— Иду, — не поворачиваясь, ответил он. — Мне пора, — это было адресовано уже мне. — Увидимся за ужином, Адель.

— Угу, — кивнула я. — Хорошего дня.

Лаисса к тому времени уже была во внутреннем дворе, и Дрейк направился вслед за ней. Я вышла в коридор, и остановилась у арочного проема, наблюдая, как они седлают лошадей.

Какая-то часть меня испытывала вину за то, что я собиралась сделать, но с другой стороны… возможно, так будет лучше для всех.

Дрейк ловко запрыгнул в седло. В предвкушении скорой прогулки, вороной жеребец фыркал и нетерпеливо бил копытом. Лорд Сорлайн наклонился к нему, ласково почесал гриву, а затем прошептал что-то на ухо. Конь тотчас успокоился, а я невольно улыбнулась. Это, конечно, субъективное мнение, но мне всегда казалось, что тот, кто умеет найти подход к животным, и ласков с ними, обладает доброй душой. В большинстве случаев.

Дрейк повернулся и посмотрел на меня.

— До вечера!

Он махнул рукой, развернул поводья и направил коня к распахнутым воротам.

***

— Если это правда, то почему милорд не сказал мне? — Губерт подозрительно сощурился.

— Спроси у него, когда вернется.

Я мысленно скрестила пальцы на удачу. Собственно, на ней одной мой план и строился, но Губерт умом не отличался, так что шансы, теоретически, были неплохими.

— А вам-то зачем в Карнаротт понадобилось?

— Устала сидеть в четырех стенах.

Губерт, однако, не собирался сдаваться.

— Вас ищут, сами знаете. А, ну, как, ежели узнает кто?

— Не узнают, — успокоила я. — Попрошу у Камиллы одежду служанки.

Губерту моя затея не нравилась. Оно и понятно.

— Чует мое сердце, недоброе это дело, миледи, — покачал он головой.

С тех пор, как ему стало известно, кто я и откуда, бородач обращался ко мне не иначе как «леди», «госпожа» или «Ваша Милость». Делал он это по распоряжению Дрейка или соблюдал иерархию – неизвестно, но такая субординация играла мне на руку, хотя злоупотреблять своим положением я не собиралась. Если только совсем чуть-чуть. И, конечно, без грубости.