Похищение. Индийские браки заключают боги - стр. 20
- Хрен вам, я придумала устроить вам бойкот, - пробурчала и расплылась по мягкой кровати еще большей лужей.
Матрас здесь, кстати, в отличие от комнаты, которую мне выделили у Ульки, современный толстый и пружинный. А вот у них был тканевый, да прямиком на деревянную кровать! Тоненький, как плотное одеяло. Мы, когда проезжали по городу, я видела, как их прямо там продают и шьют. А тут роскошь, пусть и явно не в мою честь – по лицу красивобородого Никитки так и видно было, что он мягкожопый. Вот бы Икею сюда, а. Тут кроме рынка, который буквально на каждом углу по лавочке расположился, ничего нету.
- Поли, - села рядом на кровать женщина, - morning.
- Утро, - перевела её слова, - и это ужасно. Там мой дорогой муж не хотит мне завтрак в постель принести? Должен он ко мне начать подкатывать рано или поздно. Этот… свами?
Она расплылась в улыбке. У неё тоже была морщина меж бровей, глубокая и явно от солнца, которая при взгляде снизу-вверх с моей стороны делала её слегка строгой. Но не такой, как Улькина свекровь. Эта светлее кожей была.
- He’s eaiting, - начала вынимать из моих волос всё заколки и украшения, которые насовали туда ещё у Ульки.
- А с хрена ли он ест, а я до сих пор нет? – возмущённо проползла по кровати и направилась в сторону двери.
Свекрында что-то крикнула на хинди, отчего дверь открылась, в комнату ввалилось трое индианок, поймавших меня на полпути к ним. Я обиженно обернулась к Никиткиной матери.
- За что? – вернулась к ней, - вы меня теперь выпускать отсюда не будете? Я есть хочу! Сами же притащили, а теперь… В этот момент я заметила с той стороны кровати, на которой сидела женщина, висящий у изголовья платок. Ровно тот самый, который был вчера на женишке.
- Он ещё и спал здесь?! – совсем вынесло меня, - всё, домой ухожу! Вот прям пешком до России!
Снова её слова на хинди. Явно не для меня, а для девушек. Те и переводили взгляды паники с воинственной меня на главную, которая тут командует. Та нетерпимо дёрнула головой, встала и подошла ко мне, чтобы начать меня раздевать. Первым, естественно нужно было отобрать у меня край юбки, который я подвязала так, чтобы посередине был узелок с золотом. Его она и заметила, с недоумением пытаясь развязать.
- А вдруг тут у вас, как у арабов? – мотала головой я, - выгоните меня через год во всем, в чём я тогда буду одетая? А тут я хоп – и вся готовая и с капиталом на будущее!
Она указала кому-то из девушек на зеркальное трюмо, выдала пару слов на хинди и указала мне рукой на открытый ящичек. Пустой.
- Нет, женщина, вы меня вообще не поняли, - сообщила ей, - я вам говорю – не отдам! Я ещё вчера по глупости взяла и конвертики вашему Никитке отдала, а вы говорите ссыпать вам всё в незакрывающийся ящик! Ага, сейчас! Посмотрите, вон, на ваших девчонок, вот этих самых! Вот эта вам какая-нибудь кузина, - указала на самую ближнюю, - вот она как щас подумает, что я с ней поделиться должна, придет и вынесёт мне половину камней во-от в этой килограммовой цепочке! А я уже даже придумала в какой Рязанский ломбард пойду!