Пограничная трилогия: Кони, кони… За чертой. Содом и Гоморра, или Города окрестности сей - стр. 127
Они проехали несколько кварталов и оказались в центре. Когда Джон-Грейди и Ролинс выбрались из автобуса, на площади горели фонари. Друзья медленно перешли через нее и спрятались под крышей галереи. Стояли и смотрели на дождь. Четверо музыкантов в вишневой форме стояли рядом, держа в руках инструменты. Ролинс казался каким-то потерянным, без шляпы, в севшей одежде и не на лошади.
Давай чего-нибудь съедим, сказал Джон-Грейди.
У меня денег нет.
Зато у меня есть.
Откуда?
Мне их в конверте дал начальник тюрьмы.
Они вошли в кафе и сели в кабинку. Подошел официант, положил перед каждым меню и удалился. Ролинс посмотрел в окно.
Давай возьмем по бифштексу, предложил Джон-Грейди.
Давай.
Они заказали бифштексы с жареной картошкой и кофе, официант кивнул и унес меню. Джон-Грейди встал, подошел к стойке и купил две пачки сигарет и по коробке спичек. Сидевшие за столиками смотрели, как он возвращается на место.
Ролинс закурил.
Почему мы еще живы? – спросил он.
Она нас выкупила.
Старая сеньора?
Да, тетка хозяина.
Зачем?
Не знаю.
Так вот, значит, откуда деньги.
Да.
Это как-то связано с Алехандрой?
Наверное.
Ролинс курил и смотрел в окно. Снаружи было темно, и огни кафе и уличных фонарей играли в лужах.
Это единственное объяснение?
Да.
Ролинс кивнул.
Я запросто мог бы удрать оттуда, куда меня поместили. Это была обычная больница.
Ну и почему же ты не удрал?
Не знаю. По-твоему, я свалял дурака?
Не знаю. Может быть.
Ну а ты бы как поступил?
Я бы не бросил тебя.
Вот я так и подумал.
Ролинс едва заметно улыбнулся. Потом отвернулся.
Официант принес кофе.
Там лежал еще один парень, сказал Ролинс. Парень как парень. Сильно порезанный. Вышел погулять в субботу вечером. В кармане были доллары. Или там песо. Причем очень немного. На него напали… Глупо, правда?
И что с ним стало?
Помер. Когда его выносили, я подумал: как он удивился бы, если бы смог посмотреть на себя со стороны. Во всяком случае, мне было странно это видеть, а ведь речь шла даже не обо мне. Смерть как-то не входит в наши планы, верно?
Верно.
Ролинс помолчал, потом говорит:
А во мне теперь есть мексиканская кровь.
Он посмотрел на Джона-Грейди. Тот прикуривал сигарету. Он потушил спичку, бросил ее в пепельницу и посмотрел на Ролинса:
И что?
Как думаешь, что это значит? – спросил Ролинс.
В каком смысле?
Это я теперь, выходит, отчасти мексиканец, так, что ли?
Джон-Грейди затянулся сигаретой, выпустил струйку дыма и откинулся на спинку стула.
Отчасти мексиканец? – повторил он.
Да.
А сколько в тебя влили?
Говорят, больше литра.
Насколько больше?
Не знаю.
Что ж, литр мексиканской крови превращает тебя почти что в полукровку.