Пограничная трилогия: Кони, кони… За чертой. Содом и Гоморра, или Города окрестности сей - стр. 129
Стены их номера были выкрашены в зеленый цвет, а в углу, за клеенкой на кольцах, имелся душ. Джон-Грейди включил воду, и, когда пошла горячая, снова завернул кран.
Ну, давай мойся, сказал он Ролинсу.
Сначала ты.
Мне еще надо снять повязки.
Он сел на кровать и, пока Ролинс мылся, стал отдирать бинты. Ролинс выключил воду, отодвинул занавеску и вышел, вытираясь старым полотенцем.
Значит, мы с тобой счастливчики. В рубашке родились?
Выходит, так, сказал Джон-Грейди.
А как ты будешь снимать швы?
Придется найти доктора.
Больнее, когда снимают, чем когда накладывают, сообщил Ролинс. Знаю.
Ты это и раньше знал?
Знал.
Ролинс завернулся в полотенце, сел на кровать напротив. На столе лежал конверт с деньгами.
Сколько там?
Джон-Грейди посмотрел на конверт:
Не знаю. Но, наверное, гораздо меньше, чем туда было вложено. Посчитай.
Ролинс взял конверт и стал считать купюры, выкладывая их на кровать.
Девятьсот семьдесят песо.
Джон-Грейди кивнул.
А сколько это по-нашему?
Примерно сто двадцать долларов.
Ролинс сложил банкноты в пачку, постучал ею по крышке стола, выровнял и снова положил в конверт.
Разделим пополам, сказал Джон-Грейди.
Мне не надо.
Очень даже надо.
Я еду домой.
Ну и что? Половина твоя.
Ролинс встал, повесил полотенце на спинку кровати, потом откинул простыни.
Тебе они пригодятся до последнего песо, сказал он.
Выходя из душа, Джон-Грейди думал, что Ролинс уже заснул, но ошибался. Джон-Грейди выключил свет, лег в кровать и лежал, вслушиваясь в шумы и шорохи за окном.
Ты когда-нибудь молишься? – спросил Ролинс.
Раньше бывало. Но в последнее время я эту привычку утратил. Сам не знаю почему.
Ролинс долго лежал и молчал.
Какой ты совершил самый паскудный поступок? – вдруг спросил он.
Даже не знаю. Но вообще-то, если уж ты сделал какую-то гадость, то лучше о ней помалкивать. А что?
Не знаю… Просто когда я валялся в больнице порезанный, то думал: раз я здесь оказался, то, наверное, поделом. Наверное, так надо. Тебе никогда такое не приходило в голову?
Иногда приходило.
Они лежали в темноте и молчали. Кто-то прошел по двору. Открылась и закрылась дверь.
А ты никогда не совершал ничего паскудного? – спросил Джон-Грейди.
Как-то мы с Ламонтом отвезли грузовик продуктов в Стерлинг-Сити, продали каким-то мексиканцам, а денежки прикарманили.
Это не самое великое преступление.
Ну, было и еще кое-что.
Если тебе охота поговорить, то я выкурю сигаретку.
Нет, я уже заткнулся.
Как знаешь.
Они снова лежали в темноте и молчали.
Ты знаешь, что со мной тогда случилось? – подал голос Джон-Грейди.
В тюремной столовой?
Да.
Знаю.
Джон-Грейди протянул руку к пачке, достал сигарету, закурил и затушил спичку.