Под пение оляпки - стр. 46

Равнодушно пожав плечами, Асгейр кивнул:

– Бери.

Он, все так же равномерно орудующий ложкой, поднял взгляд, встречаясь с глазами внимательно следившего за ним Йона. Друга, что три недели назад спас его зад. Товарища, что не раз ходил с ним в набег.

– Добро! – расплылся в улыбке мужчина, довольно потирая ладони.

Где-то в глубине дома послышался звук разбившейся глиняной посуды.

***

Каждый северянин знал, как прекрасна весна.

Лед, все это время сковывающий реки, а местами и бескрайние фьорды, освобождал непокорную воду от своей власти, наполняя пространство журчанием сотни ручьев, стекающих с гор, чтобы в конечном итоге стать частью владений Ньёрда. Тогда постепенно в холодные леса возвращались птицы, наполняя пространство переливчатыми трелями и заглушая тихий, но такой родной голос оляпки, что всю зиму провела на родных землях.

Сначала робкие шаги сменились более уверенными. Весна все смелее входила в свои права, обещая северянам раскрасить окружающий мир отсветами зелени. У каждого жителя этого сурового края вместе с природой расцветала и душа. И пока взрослые готовились к тяжелому труду, дети, беззаботно смеясь, играли у растрескавшегося льда.

Асгейр и сам поневоле чуть не последовал их примеру. Задумавшись, он не успел заметить, как Давен направил к нему очередную доску на лебедке. Та хорошенько приложила его по спине, и от купания в ледяной воде спасла лишь удача. Уже пару недель работа в порту кипела. Торговцы готовили вместительные и грузные кнорры, викинги проверяли оснастку быстроходных и легких драккаров, в случае необходимости заменяя детали. Только рыбаки пока еще медлили. Их лодочки мерно качались на волнах в стороне.

Лихорадка давно покинула тело Асгейра. Намного сложнее было восстановится после нее, и местами на теле мужчины все еще виднелись выпирающие кости. Но Вигдис при помощи советов сейдконы смогла поставить его на ноги за пару месяцев, молчаливо осуждая за поступок с Савраской. Ее взгляд непостижимым образом соединял в себе сочувствие и обвинение. Асгейр был готов испарится еще в первый день, ощущая себя под этим взглядом слабым щенком и злясь на женщину еще больше. Несмотря на то, что он видел рабыню несколько раз, а взгляд подмечал свежие синяки на светлой коже, викинг не жалел о своем поступке. Он сделал так, как было должно.

– Не зевай! Брисинги тебя дери… – Давен перебрался на борт, пребывая в невероятном настроении, когда даже кровь поет и кажется, что любое дело по плечу. Он всей душой любил корабли и море. Не удивительно, что именно его имя на слуху на всем западном побережье.