Под его опекой - стр. 15
Зарываюсь подбородком в шарф, запахиваю тонкое драповое пальто и сую руки в карманы. Давно пора утепляться, но солнце такое яркое, что кажется, будто можно выскочить в шортах и сланцах. На деле же каждое утро я вижу собственное горячее дыхание в клубе пара.
Едва сворачиваю за угол и делаю несколько шагов, как вдруг кто-то хватает меня за талию. Испуганно взвизгиваю и слышу знакомый задорный смех.
– Прибью! – возмущаюсь, разворачиваясь, и наотмашь луплю брата ладонью по плечу.
– Трусиха, – Сашка продолжает потешаться и зажимается, делая вид, что уворачивается. Потом крепко обнимает и шумно целует в щеку. – Как первый рабочий день? Караулил твой обед, но ты вышла с каким-то мужиком, и я решил не портить малину.
– Нет никакой малины, – слабо морщусь и беру его под руку. – Зато, у меня есть свой стол, прикинь.
– Ого! А стул?
– И даже стул, – важничаю, вышагивая по тротуару.
– Шикуешь, систер, – Саша опускает ладонь на мои пальцы и начинает их растирать. – Так и не купила зимнее пальто?
– Так еще и не зима, – увиливаю и хихикаю.
– Вер, это не шутки. Это – твое здоровье.
– У кого-то еще кипяченое молоко на губах не обсохло, чтоб замечания мне делать… – продолжаю острить, Сашка тяжело вздыхает. – Старое еще норм. Ты чего не на парах?
– Задвинул парочку, ерунда. Там все равно тухляк, а у сестры событие! Думал, сточим по шавухе, а ты по ресторанам. Вот она – настоящая жизнь.
Тру язык о зубы. Чешется, как рассказать хочется про яд, но я не знаю, имею ли право распространять эту информацию. В итоге рассказываю о своих обязанностях, об офисе и у самых дверей – о том, на кого, как выяснилось, работаю. Брат начинает хмурится, во взгляде появляется беспокойство.
Мы действительно близки. Он – моя семья, мои друзья, мое все. Мы доверяем друг другу абсолютно все секреты, делимся личным и сокровенным, без интимных подробностей, конечно, но с деталями. И мои отношения с Константином он не поддерживал с самого начала, все время, что тот ухаживал, Саша бубнил и ворчал, что он мне не подходит, что он старый для меня – на тот момент ему было тридцать четыре – и вообще бабник. Но я была слишком влюблена, чтобы замечать очевидное. Что лишь игрушка в умелых руках.
– Мне это не нравится, – чеканит брат, стискивая мои пальцы в своих.
– Ага, мне тоже не понравилось, когда узнала, – прыскаю немного нервно и мысленно решаю – к черту. Ярослав не говорил, что я не могу поделиться с близкими. Приближаюсь к брату вплотную, притягиваю его за шею и быстрым шепотом пересказываю, как на самом деле прошло мое утро.