Под его опекой - стр. 14
– Поняла.
Официантку он подзывает тем же пристальным взглядом. Говорит сдержанно, но обращается к ней по имени, совсем как ко мне две недели назад. И я так четко осознаю свое место, что на грудь будто булыжник ложится. Не падает, не обрушивается, всего лишь плавно опускается, оказывая давление и мешая полноценно дышать. Надо срочно избавляться от своих пустых девичьих грез, постепенно заполняющих мозг, иначе работа превратится в каторгу.
Едим молча. Ярослав больше не задает вопросов, моего короткого рассказа оказалось достаточно, Владиславу кто-то беспрестанно названивает и явно портит аппетит, я жалею, что не выбрала ненавистную мной рыбу. Ее можно было бы просто глотать, не жуя.
Снова в голову прокрадываются душащие мысли. Понимаю, что ситуация разительно отличается от той, в которой я по своей наивности оказалась три года назад, но обед в компании двух взрослых состоятельных мужчин – будь они хоть сорок раз мои коллеги – вкупе с неоднозначными подколками Ярослава, возвращают разом все воспоминания, от которых, как я думала, смогла избавиться. Отмыться.
– Я не знал, будет ли уместно преподнести Вам цветы или подарок в качестве благодарности, – неожиданно говорит Покровский. – Хотелось, но Ярослав рассказал мне о стычке у Вашего подъезда, и я принял решение не подливать масла в огонь.
Огня было предостаточно. Салим поджидал меня на лавке, хлестал виски прямо из горла, курил и с ходу начал бросать в лицо обвинения. Полез на Ярослава, получил по морде и настоятельную рекомендацию выслушать свою девушку, то есть меня, но советам не внял. Лишь ненадолго присмирел, дождавшись, пока машина Ярослава скроется за ближайшим домом.
– Напрасно утруждали себя размышлениями, – говорю резко, если не грубо. – Мы распрощались в то же утро.
– Мне жаль.
– Мне – нет. Он называл меня такими словами, значения которых пришлось гуглить, чтобы быть подкованной на будущее.
За столом повисает гнетущая тишина, но угнетает она, похоже, лишь меня. Сердце отбивает неравномерную дробь, сжимается и щемит. Я злюсь на свою несдержанность, на то, что позволила себе говорить с начальником – пусть и в неформальной обстановке – с очевидным неуважением. Но в особенности на то, что так явно дала понять – его бездействие меня ранило. Особенно сейчас, когда я знаю правду и после всех издевок от бывших коллег, что успела выслушать.
Тыкаю пальцем в экран своего мобильного, лежащего на столе, отмечаю время и опускаю его в сумочку.
– Если не возражаете, я бы хотела прогуляться перед работой.
Возражений не следует, через минуту я уже вылетаю в пальто нараспашку, на ходу обматывая длинный шарф вокруг шеи. Прибыли мы на машине, но ресторан всего в пятнадцати минутах неспешным шагом и ровно столько осталось до окончания обеда. Использую их по максимуму! Накручу себя до предела! Ха-ха.