По праву моей мести - стр. 1

1. ГЛАВА 1

«Теперь я выхожу из дома только после захода солнца. Набрасываю темный платок, чтобы слиться с сумерками. Но даже тысяча платков меня уже не спасет.

Не успела я в тот день добежать до своего дома, как весь поселок уже знал, что Айлин Юсупова, дочь уважаемого Ибрагима Юсупова, — шлюха. Они видели меня раздетую, босую, простоволосую. Я бежала по колкой траве, острым камням и грязным лужам; слезы застилали глаза, а люди высыпали на улицы и таращились на меня.

Они не забудут и не простят. Никого не волнует, что прощать не за что, что я ни в чем не виновата. Никто не захотел узнать, что же на самом деле произошло в том доме. Правда никому не нужна. Даже Ахмеду. Даже Самире.

Чтобы купить немного еды в магазине, мне приходится снова и снова идти по дороге позора. Женщины проклинают и плюют вслед, мужчины постарше перестают разговаривать и укоризненно качают головой, как китайские болванчики. Девушки шарахаются, как от прокаженной. Парни свистят и кричат гадости. Я опускаю глаза и стараюсь идти быстрее. Но это их только сильнее раззадоривает.

Если бы у меня были братья, они бы не оставили меня в живых — убийство чести здесь дело привычное. Но у меня нет братьев, поэтому меня медленно убивают всем поселком, а орудием убийства выбрано презрение.

Когда над Аминой, девчушкой из соседнего поселка с глазами испуганного олененка, надругался сосед, ее же во всем и обвинили. Амина пыталась сбежать, но вряд ли бы ей это удалось. Как говорила бабушка, человек может убежать хоть на край света, но не сможет убежать от своего прошлого.

— Я не сдамся. Не сдамся. Не сдамся, — повторяю я себе каждое утро.

Вот уже четыре недели каждый рассвет я встречаю с надеждой, что смогу бороться. И каждый закат провожаю в отчаянии. Мой закат стал теперь черным.

Но ненависть как раз и нужно хранить в темном прохладном месте души, оберегая от света теплых солнечных лучей.

И вот сейчас я по буквам — одно за другим — нанизываю слова на нить предложений. Черные буквы — как черные зерна на мисбахе*. Черный — цвет, поглощающий свет и не способный его отражать, цвет скорби и отчаяния, цвет ночи. Теперь я поняла, почему древние инки считали ночи, а не дни — в тяжелые времена сохранить рассудок ночью сложнее всего.

Солнце всегда смотрит открыто, и только Луна стыдливо отворачивает в ночи свое лицо. Я стала Луной. Какая злая насмешка судьбы! Ведь имя Айлин означает "лунный свет".

Каждая моя запись здесь — чтобы пережить еще одну ночь. Чтобы выжить.

И я выживу, Карим Умаров. Твой отец отнял у меня родителей, а ты — честь. Я унижена и растоптана. У меня больше ничего не осталось, кроме ненависти. Но однажды я разрушу твою жизнь так же, как ты разрушил мою.

А пока буду хранить свою ненависть в темной прохладе моих черных ночей».

------------------------------------

* Ми́сбаха — четки, применяемые в исламе.

2. ГЛАВА 2

«Когда-то люди в поселке были совсем другими, но те времена осыпались и превратились в пыль, как лепестки граната.

И лишь Карим Умаров остался таким же надменным и злым, каким я его помню с детства.

Как-то (тогда мне было шесть лет) Умаров-старший не поскупился и на десятилетие Селима устроил праздник для всех жителей поселка. Селим был сыном его жены от первого брака, но Умаров дал ему свою фамилию и воспитывал как родного.

На поляне перед особняком накрыли столы с белыми накрахмаленными скатертями — чего там только не было! Мы с Джамилей и Самирой наелись до отвала, поиграли в беседке, а потом нам стало скучно, и Лейла Умарова, младшая дочь Умарова, пригласила нас в дом.

Сначала мы тайком пробрались в библиотеку: Лейла пообещала показать непристойные книги. Мы нашли альбом с репродукциями картин из какой-то немецкой галереи и всем голым женщинам нарисовали платья. Потом зашли в спальню госпожи Умаровой. Там было огромное зеркало, разделенное на три части и столик с несметными сокровищами — блестящими коробочками пудры и теней, разноцветными футлярами помад, вкусно пахнущими духами и целым складом неведомых предметов. Я решила, что буду невестой, и вскоре часть богатств была нещадно распотрошена, чтобы украсить мое лицо.