Плутон. И другие - стр. 33
– Если есть цель, нужно действовать, не откладывая на потом!
Направляясь в ванную комнату, он на ходу бросил матери: – Доброе утро, радость моя! Приготовь мне что-нибудь повкуснее, пожалуйста. Боюсь, я надолго отлучусь, и обед мне сегодня не светит».
– Всё готово, – ответила она, с любовью глядя на сына. – Умывайся и садись за стол.
Он уселся за стол и, придвинув к себе тарелку с аппетитным жареным беконом, признался матери:
– Я всё обдумал до мельчайших деталей и принял окончательное решение: еду за документами, а затем прямиком к Жанне Васильевне на смотрины. Если приглянусь, буду преподавать под ее чутким началом, а если нет, поеду в область, там тоже не пропаду.
Она подошла к нему сзади, нежно положила руки на плечи и произнесла с материнской теплотой:
– Выбрось эту дурь из головы! Ей нужны толковые, преданные своему делу преподаватели, и она тебя, безусловно, причисляет к их числу. Я точно знаю, так что не меняй намеченный курс. Она не из тех, кто бросает слова на ветер.
– Мам, вы же с ней много лет дружите, скажи, как ей удалось стать директором в столь юном возрасте – всего в тридцать лет?
– Если я скажу, что у нее есть врожденная жилка руководителя, ты не поверишь. Но она у нее действительно есть, словно дар свыше. А еще у нее есть старший брат, Артем Николаевич Германов – богатейший банкир. Этим, в принципе, всё сказано. Но тебе не о чем волноваться, она тебя ждет с нетерпением. Я вчера с ней по телефону разговаривала.
– Если честно, я ее немного побаиваюсь, – почти жалобно произнес он. – Мне кажется, она злостно обольщает меня, а мне потом выковыривай ее стрелы из сердца.
– Глупый! За нее такие женихи сватались, что нашим барышням и во сне не снилось. Она всем аккуратно отказывала, объясняя, что по состоянию здоровья, увы, не может быть полноценной мадам. Четыре года она ездила в Москву, и однажды я даже сопровождала ее в этот знаменитый институт на Маросейке. Я даже там общалась с одним известным актером, Сергеем его звали. У него не было ни капли высокомерия, он запросто угостил нас кофе и подарил ей репертуар своего театра на Покровке и визитку, которую она, не раздумывая, утопила в ближайшей урне, промолвив: «Мало в актерской среде достойных людей, увы. Я приду к нему на спектакль, а рядом со мной будет сидеть целая плеяда его восторженных поклонниц. Для меня это будет нравственным падением».
– Нельзя судить обо всех артистах из-за прелюбодеяния одного субъекта, – перебил ее Владимир, не соглашаясь с ее категоричностью.
– Знаешь, сынок, я тогда ей мысленно поаплодировала. Она была великолепна в своей принципиальности! С тех пор я считаю ее самым порядочным человеком в нашем городе. Пойми меня правильно: нельзя относиться к ней халатно, она этого абсолютно не заслуживает. Ею можно только восхищаться, как прекрасным произведением искусства! Жаль, что я не мужчина…