Плоскость - стр. 15

Алекс судорожно схватил бинокль и стал исследовать горизонт. Да, ну конечно же! Впереди по левому борту была суша, полускрытая туманом, из полосы которого виднелись покрытые зеленью вершины. Мадагаскар или Африка? Если это Африка, то наверное ЮАР, а там его могут ждать люди Васифа, но уходить обратно в океан, не зная своего положения, без еды и без воды, было уже верной смертью. Как легко действовать тогда, когда нет выбора! К берегу, решил он, разумеется, к берегу. Но бриз едва шевелил паруса и берег не приближался. Мысленно пожав плечами, Алекс включил двигатель, надеясь не только быстрее достичь суши, но и зарядить планшетник и выяснить наконец свое местоположение. Через полчаса планшетник начал подавать признаки жизни, но ловить сигналы позиционирования отказался. Это было более чем странно, однако будучи программистом, Алекс не доверял ни электронике, ни, в еще большей степени, программному обеспечению и махнул рукой на вредный прибор. Телефон, наспех заряженный, тоже не ловил сеть и это уже совсем не радовало. Тем временем берег заметно приблизился и прямо по курсу из низкой полосы тумана появилась лодка. Она шла встречным курсом, уже через пару минут ее можно было рассмотреть и Алекс не поверил своим глазам: то был "банка", хорошо знакомый ему филиппинский тримаран, похожий на огромного таракана. Он хотел довернуть поближе к тримарану, но "банка" сам сменил курс и начал сближаться. Только тут он заметил, что лодка гребная, с одним двухлопастным веслом, как на каное.

– Эй, на лодке – хрипло окликнул Алекс гребца по-английски – Привет!

Тот недоуменно уставился на него и произнес что-то на совершенно незнакомом языке. Алекс попробовал поприветствовать его на русском, на французском и на иврите, но гребец лишь недоуменно мотал головой, показывая, что не понимает. Вдруг он неожиданно сказал:

– Гой ест’е! Ряд’оватисья тыя!

…По крайней мере для Алекса это прозвучало примерно так и заставило вздрогнуть от неожиданности. Гребец выглядел странно. Одет он был в обтягивающую тунику цвета морской волны с поясом из металлических колец, а на голове имел серую фетровую шляпу с обвисшими краями, закрепленную под подбородком малиновой лентой. Не чернокожий, как следовало бы ожидать в Африке, но достаточно смуглый, он выглядел совершенным азиатом, однако его национальность Алекс не взялся бы определить. Еще меньше можно было ожидать от него слов, отдаленно напоминающих славянские, но это как раз можно списать на усталость. В таких случаях по всем канонам следует себя ущипнуть или уколоть чем-то острым, но Алекс был уверен, что не спит. Тем временем туман разошелся и открылся берег. Точнее, это был не совсем берег, а скорее нагромождение не то островов, не то выступов суши. Образующие их темные скалы, поросшие зеленью в самых неожиданных и отвесных местах, круто, порой даже под отрицательным углом, обрывались в море. Внизу, над самой водой, скалы поросли густыми наростами песчаниковых наплывов, напоминающих сталактиты. Зрелище было странное, совершенно потустороннее и, тем не менее, очень знакомое. Оно было настолько знакомым, что он даже узнал нависшую над морем скалу, которую в свое время успел сфотографировать, как раз в тот момент, когда из под нее выплывал здоровенный моторный тримаран, размахивающий на волне балансирами, как какое-то инопланетное чудовище. Конечно, это же окрестности острова Палаван в Филиппинском архипелаге, на котором он был с друзьями два года назад. Но как такое возможно? Как я мог за ночь перенестись из Индийского океана в Тихий? Может все же стоит ущипнуть себя?