Плоды манцинеллы - стр. 15
– Но он выжил?
– Да. Ему даже руку залатали, осталась лишь пара шрамов. Несколько месяцев, и Конрад уже был как новенький, – Себастьян посмотрел на Марту и горько усмехнулся. – А вот мои раны заживали гораздо дольше.
Отец и сын вернулись домой. Ламмерт закрыл входную дверь, повесил на крючок легкое пальто, что впопыхах накинул на плечи двадцатью минутами ранее, и повернулся к сыну. Дирижер был хмур.
– Что ты натворил? – медленно произнес он. – Это твоя вина, я чувствую. Что ты натворил, мальчик?
Ламмерт сверлил сына взглядом и возвышался над ним мрачным исполином.
– Я-я-я… – Себастьян сжался перед отцом. – Я ничего не делал.
– Ты врешь мне, – покачивая головой, произнес мужчина. – Не смей мне врать, мальчик, слышишь? Я знаю, что какие-то сосунки из школы тебя достают. Это один из них?
– Я ничего не делал, – слабо простонал Бастиан.
– Это один из них?! – взревел отец. – Говори! Говори, а не то я выбью из тебя правду!
– Д-да. Это Конрад Нойманн, о-он… Он и его д-друзья напали на меня.
– Да мне срать, как его зовут! Ты хоть понимаешь, что ты натворил?!
Себастьяну никогда не было так страшно. Ничто не могло сравниться с этим – с ужасным образом отца, готового наброситься на сына. Померкло все: жуткий дом с ржавым забором, школьные обидчики на блестящих велосипедах, огромный пес с окровавленной пастью. Остался только этот момент.
– А потом пришла мать. Она всегда приходила поздно, к вечеру. Но в тот день мама вернулась рано.
Беата вошла в дом, когда Ламмерт орал на сына. Она четко слышала каждое слово мужа и, охваченная страхом, не могла пошевелиться.
– У меня могло быть два нормальных сына! Понимаешь, ты? Два! – отец брызгал слюной и таращил глаза. – Ты забрал себе все лучшее. Ты обокрал брата! Ты, ты во всем виноват…
– Ламмерт! – женщина забежала в комнату и застыла на пороге. Ее губы дрожали, руки тряслись, а по лицу бежали крупные слезы. – Что ты такое говоришь? Как ты можешь?
– Я говорю правду, – брезгливо бросил дирижер. – Чистую, мать ее, истину. У нас могло быть два здоровых мальчика. Но вместе этого – один урод, а другой тупица, который считает себя слишком умным, – он перевел взгляд на Себастьяна. – Ты хоть понимаешь, чем обернется твой поступок? У нас заберут все. Скажи мне, умник, это уложится в твоем курином мозгу?
– Ламмерт! – невероятно громко прокричала мать. – Прекрати! Как ты можешь говорить такое?!
– Заткнись, – утробно прорычал отец. – Закрой свою пасть, шлюха. Чего рот раскрыла? Думаешь, я не знаю, за что тебе платит тот богатей? Сядь в угол и не вякай.
Ламмерт приблизился к Себастьяну. Он был все ближе и ближе – мальчик чувствовал, как от отца разит спиртным, но явней всего Бастиан ощущал собственный страх, сковывающий и обездвиживающий.