Письмо потомкам. Дилогия - стр. 82
Отломив немного хлеба, я с наслаждением принялась есть.
Ульяна!
Яркой вспышкой пронеслось по моему сознанию. Я зажмурилась от боли, спешно выплюнув всё, что было во рту. Измазавшись, я свернулась калачиком, стекла на пол.
Плиты, холодные плиты. Как хорошо…
А головная боль всё не проходила. Мой мозг бушевал в агонии, сжигая всё, что можно и нельзя.
Приступ, о котором я и забыла совсем. Два года прошло с последнего…
Зажав по привычке деревянную ручку вилки между зубами, я тихо замерла в ужасе.
Удар повторился.
Второй.
Мир сошёл с ума. Мне было отвратительно, изо рта потоком полилась серая пена, горькая и липкая, пачкая мои руки, одежду и пол. В голове же плясали сто слонов, накурившихся неизвестно чего.
Бум-бум!
БУМ!
Бум, сучка! Бум!
Два года хватило забыть этот ад, и теперь меня словно разрывало изнутри, жгло виски. Я царапала плиты, я готова была разбить свою голову о них, пытаясь избавиться от боли.
В кухне зажгли свет и я испуганно закричала, ослепнув на минуту. Чьи-то руки коснулись меня, приподняли. Я ещё раз загнулась в спазме, на белые одежды выплеснув серую пену и желчь. В глазах стояла мутная, тонкая плёнка слёз и боли. На губах выступила кровь – я прокусила губу, когда билась в приступе.
– Ульанна, – испуганно прошипел Стефан, прижимая меня к себе, пачкаясь в рвоте. Он стянул салфетки со стола, вытирая меня от пены.
– Всё в порядке, – еле выдавила я и снова забилась в судорогах. Боже мой, боже мой… Дай мне умереть!
Затем резко села, вырвавшись из рук Стефана, еле дыша. Грязная, ужасно пахнущая чучелка. Со стороны я смотрелась жалко. Хорошо, хоть волосы короткие, а то бы и их запачкала, как раньше это делала и не раз.
– Что с вами? – ещё раз испуганно спросил Стефан.
Я молча встала, стиснув зубы. Криво ему улыбнулась, подошла шатаясь к мойке. Холодная вода смыла с меня отчасти запах и грязь, привела в чувство.
– У тебя здесь есть рубашки какие-нибудь или ткань? – спросила грубо я, в ответ получив кусок белой хлопковой ткани. Без стеснения сняла испачканную, оголив спину.
Собралась уже было соорудить что-то для себя, как почувствовала Его пальцы.
Холодные на моей воспаленной коже.
Я в блаженстве закрыла глаза и усмехнулась собственным чувствам.
– Откуда эти шрамы?
А, это он про сеточку шрамов на спине? Так, оставила себе на память…
– За двадцать два года в Империи я прожила слишком долгую жизнь, Стефан.
Наспех обернула себя полотнищем, и повернулась к нему лицом.
– Меня терзают приступы иногда, как и вас…
– Что? Ты…
– Нет, я не гемма. Просто у меня чересчур активная мозговая деятельность. Ходил даже анекдот… Обычный человек использует семь процентов своего мозга, гениальный – девять. Скольким можно пересадить мозг евгениума, если известно, что он работает на тридцать шесть? Мой создатель был слишком щедр, дав мне такие способности. И забывчив, раз не предугадал мои приступы. Хотя, если бы моя мать осталась у него, я бы прожила очень-очень-очень короткую жизнь…