Письмо потомкам. Дилогия - стр. 83

– И потому тебе так тяжело? А лекарства?

Я покачала головой. Нет, ничего не действует. Только усиленная медитация и полное спокойствие. А тут эта просьба Рионн…

– Знаешь, а я… Пришёл все-таки разогреть эту странную еду, думал, ты позже придёшь. А ты сама.

– Да уж, поужинала…

Слово за слово, и я стою так близко, что начинаю волноваться. Всё-таки следует признать, что я влюбилась… Так смешно и здорово одновременно. Я смотрю на него, красивого мужественного гемму, который не способен откликнуться на них в той мере, которую жаждет получить мое эго. Смотрю и думаю, как рассказать ему об этом, как смутить его нечеловеческое сознание?

Как объяснить этому мужчине, что нуждаюсь в его присутствии? Если мужчина даже не знает, что такое человеческая любовь?

Заворожив его своим взглядом, я слегка коснулась небритого лица.

Да что же я делаю?

– Отойдите от неё! Немедленно! – шипя и сжимая кулаки, на кухню влетел Кайн. Стефан, немного смущённо, не понимая выпад наследника, прижал меня сильнее к себе, стиснув руки до боли. Как будто сейчас меня у него заберут…

Я рассмеялась и еле вытащила руку у Стефана. Кожа покраснела, глядишь – и синяк заработаю.

– Ты чего это, ваше величество? Ну-ка, марш спать! – прошипела уже на непутёвого подростка.

Кайн подошёл ближе и без слов сделав какой-то смутно знакомый жест, похожий на жест Рионн накануне, и забрал меня без труда. Мой обожаемый мужчина сам меня отдал.

Я словно услышала звон собственной разбитой мечты.

Что?

Только не это, не сходите с ума, товарищи геммы!

Бежать, бежать куда глаза глядят!

Аааааааааааааааааааааааааааааааааа!

Но было поздно. Кайн уже надкусил остренькими зубками внутреннюю часть ладони и вымазал меня своей кровью. Нарисовал на лице ритуальный узор.

Сволочь.

Именно за это просила прощения Рионн.

Она всё знала.

Я лишь опустила голову, сгорбилась и заплакала обиженно, ненавидя себя за собственное бессилие. На серые плиты капали слёзы, одна за другой.

И ничего исправить было нельзя.

– Но я же тебя не люблю! Ты мне не нравишься, мальчишка! – зло прошипела я, ненавидя весь свет и проклятые законы гемм.

– Мне безразлично. Я выпросил разрешения у Старейшин. После встречи с Империей нас объединят. И ты будешь моей ан’нари.

В его словах была лишь тяжелая правда. И никакой любви…

– Зачем я тебе! Я могу погибнуть… Не выдержать переливания крови!

– Значит, так тебе предначертано. С завтрашнего дня ты моя невеста. И да, прекрати разгуливать по дому в чём попало!

Он улыбнулся (виновато?) и, поцеловав меня в лоб, покинул нас.

Я еле удержалась на ногах, присела на парящую пластину рядом. Я уже не плакала, я обдумывала план побега.