Пираты, или Тайна Бермудского острова - стр. 29

– Хорошо, тогда слушайте, – сделав пару глотков из открытой бутылки, вернулся Колипо к прерванному рассказу, – три черные метки означают, что пират должен быть высажен на необитаемый остров с бутылками рома и воды, а также пистолетом, заряженном одной пулей. Мы поступили честнее: заковали капитана и верных ему сподвижников в железные кандалы и посадили их в клетку, сравнимую с той, из какой мы только недавно выбрались сами, – кивнул он воспитаннику широкополой шляпой, которой обзавелся прямо тут же, на захваченном судне, найдя ее на палубе, сброшенной кем-то из бывших членов команды, в порыве абордажного азарта устремившихся на «Независимость – 2», – в дальнейшем провели успешную операцию и захватили небольшую рыбацкую лодку, способную свободно взять на борт и свергнутого Фрэнка, и не предавших его отпетых разбойников. Как вы понимаете, впоследствии наши пути существенно разошлись и мы сделались друг другу врагами, соревнуясь в ловкости, удачливости и суровой жестокости. Между тем ни он ни я никогда не шли на открытое столкновение, прекрасно понимая, что отлично знаем заковыристые повадки противника, а значит, победа при таких обстоятельствах достанется волею счастливого случая – подобное положение дел, простите, ни мне ни ему было попросту не приемлемо, так как мы привыкли полагаться исключительно на продуманные действия, подкрепленные и значительной силой, и холодным расчётом. Итак, пришла пора перейти к самой интересной части невероятно правдивой истории…

Он ненадолго умолк, прихлебнул из почти опустевшей стеклянной бутылки и застыл в немом смаковании. На этот раз его никто не прерывал, так как оба слушателя вперились в него завороженными глазами, с открытыми ртами ожидая грядущего продолжения. По привычке удовлетворенно присвистнув, искушённый рассказчик, слегка уже охмелевший, через непродолжительное мгновенье продолжил:

– Плавал я, верховодя пиратским судном, примерно три года, успешно нападал на торговые, а отчасти и военные корабли, пока конфликтовавшие страны не заключили между собой позорного перемирия и пока не бросили совместные силы либо на полное уничтожение, либо – при самом лучшем раскладе! – поимку удачливых и жестоких бандитов. Тогда наступил тысяча семьсот девятнадцатый год и всем вольным разбойникам приходилось очень и очень несладко – часть сошла на берег, а такие, как я и мне подобные, продолжали бороздить океан и остервенело нападали на зазевавшихся ротозеев. Как не покажется странным, но нашему кораблю – благо он перешел по наследству от везунчика Фрэнка – неизменно сопутствовала удача, и мы продолжали быть полностью невредимыми. И вот тут-то моя жизнь совершила самый что ни на есть крутой поворот! Что это было? – в очередной раз он заострил внимание благодарный слушателей, так и не решавшихся больше его прерывать. – Да просто, парень, – первый раз старый «морской волк» обратился к неоперившемуся воспитаннику не как-нибудь по-иному, скажем, по сложившейся традиции не назвал его по-простому «юнцом», – именно тогда я повстречал твою… мать!