Песня Свон - стр. 125

Джош опустил голову и заплакал.

Ночь застала их на Коммунипо-авеню, в развалинах Джерси-Сити, восточнее Ньюаркского залива. Они нашли сложенный из обломков костер, горевший внутри здания без крыши, и Сестра решила, что здесь они сделают привал. Стены здания защищали от холодного ветра, и тут было много горючего материала, чтобы поддерживать огонь до утра; они сгрудились вокруг костра, потому что уже в шести футах от него было как в морозильнике.

Бет Фелпс протянула руки к огню.

– Боже, как холодно! Почему так холодно? Ведь еще июль!

– Я не ученый, – отважился Арти, сидевший между ней и латиноамериканкой, – но я думаю, что взрывы подняли столько пыли и мусора в воздух, что из-за этого с атмосферой что-то произошло – отражение солнечного света или что-то в этом роде.

– Я никогда… никогда раньше так не мерзла! – Зубы у Бет стучали. – Я просто не могу согреться!

– Лето закончилось, – сказала Сестра, роясь в своей сумке. – Думаю, что лета теперь не будет.

Она вытащила ломтики ветчины, намокшие остатки хлеба и две банки анчоусов. В ее сумке, заметно пострадавшей от воды, были и другие вещи, найденные сегодня: маленькая алюминиевая кастрюля с пластмассовыми ручками, маленький нож с заржавленным лезвием, банка растворимого кофе и толстая садовая перчатка без двух отгоревших пальцев. На дне лежало стеклянное кольцо, которое Сестра не вынимала, не трогала с того момента, как они выбрались из туннеля. Она берегла это сокровище, чтобы рассматривать его и касаться, на будущее, как самый лакомый кусочек, приберегаемый напоследок.

Никто из них не заговаривал о Голландском туннеле. Он казался таинственным кошмаром, который хотелось забыть. Но теперь Сестра чувствовала себя сильнее. Они прошли через туннель. Они могли теперь одолеть подобное препятствие и в другую ночь, и в другой день.

– Берите хлеб, – сказала она им. – Вот. Не налегайте на ветчину.

Она жевала намокший кусок хлеба и наблюдала, как ест латиноамериканка.

– У тебя есть имя? – спросила Сестра.

Латиноамериканка смотрела на нее без интереса.

– Имя.

Сестра изобразила, что пишет пальцем в воздухе.

– Как тебя зовут?

Латиноамериканка была занята тем, что рвала ломтик ветчины на маленькие, на один глоток, кусочки.

– Может, она тронутая? – сказал Арти. – Понимаете, может, она свихнулась, когда ребенок умер? Как вы думаете, такое может быть?

– Может, – согласилась Сестра и проглотила хлеб с привкусом пепла.

– Думаю, что она пуэрториканка, – гадала Бет. – Я собиралась заняться изучением испанского в колледже, но потом занялась музыкой.