Песчаная роза - стр. 21
Соня все-таки закричала – из зажатого рта вырвалось лишь мычание – и укусила эту отвратительную вонючую ладонь. Она думала, человек, обхвативший ее за плечи и зажимающий ей рот, инстинктивно отдернет руку. Но, видимо, ладонь его была настолько грубой, что он ее укуса даже не почувствовал.
– Не ори, – проговорил он хриплым шепотом. – Отдашь деньги и гуляй себе.
– У меня нет денег!
Вместо этих ее слов тоже прозвучало мычание. Но не трудно было догадаться, что она хочет сказать, и грабитель буркнул в ответ:
– В дом пошли. Там отдашь.
Он поволок ее к крыльцу, прижимая к себе. Ей пришлось пятиться, она больно ударилась щиколоткой о ступеньку, попыталась выскользнуть из его рук, показалось, это удастся, ведь она голая и мокрая, но только показалось… Он толкнул дверь плечом и Соню втолкнул в дом перед собою.
«Вот и все!» – мелькнуло в голове, и облегчение охватило ее вместе со стыдом от того, что первое, о чем она подумала, было не то, что теперь и Максиму может угрожать опасность, а то, что наконец он рядом и, значит, не даст ее убить, избить, вообще ничего плохого не даст сделать с нею. Это даже не знание было, хотя Соня знала, что он занимается кунг-фу, и как-то серьезно занимается, с какими-то поясами, или что там в этом спорте бывает, – а вот именно инстинктивное облегчение.
Она плавала не долго – Максим по-прежнему лежал на ковре перед камином и, подперев кулаками подбородок, смотрел на ровное пламя. Когда стукнула входная дверь, он спросил, не оборачиваясь:
– Ну как, надышалась?
Соня снова попыталась закричать, но грабитель зажал ей рот еще сильнее, и вместо крика снова вышло мычание, теперь совсем глухое.
Наверное, Максим понял, что с ней что-то случилось. Он перекатился с живота на бок, сел – и остолбенел от зрелища, которое ему открылось: голая мокрая Соня в руках у какого-то верзилы, который зажимает ей рот.
– Деньги давай, – повторил грабитель, непонятно к кому обращаясь. Но сразу же уточнил: – А то придушу ее.
И ругнулся так же обрывисто, как произносил все слова вообще.
Максим медленно поднялся с пола. От него до грабителя было метра два, и Соня подумала, что надо как-нибудь отстраниться, чтобы, если Максим ударит того ногой в лицо, не попал бы по ее лицу тоже, хотя и ладно, даже если попадет…
Но отстраняться не пришлось. Максим сделал шаг назад, остановился – и вдруг бросился по лестнице вверх, на второй этаж. Это произошло так стремительно, что Соня вообще не поняла, что произошло.
Грабитель, кажется, не понял тоже. Он застыл, прижимая к себе Соню. От его гнилостного запаха к ее горлу подступила тошнота, и она испугалась, что захлебнется рвотой под его рукой, зажимающей ее рот. И вдруг он отпустил ее – не отпустил даже, а отшвырнул в сторону – и рванулся вперед. Падая, Соня увидела, как он хватает сумочку, которую она не отнесла наверх в спальню вместе со всеми вещами, а оставила на каминной полке рядом с глиняными фигурками сказочных зверей. Сумочка была раскрыта, и красный кошелек с золотистыми застежками-бубенчиками выглядывал из нее прямо-таки призывно.