Первая жена Кощея - стр. 16
- Как? – испугалась Марья еще сильнее.
- Не бойся. Ты даже не почувствуешь. Если мне нужно будет явиться кому-то из смертных, я приду к нему в твоем облике. Своего у меня нет. То, что видишь ты и все мои служители, лишь морок. Но другие и его не могут увидеть.
- Почему я?
- Ты из рода тех, кто служит мне от века. К тому же обещана. Я забрала тебя из нави, теперь ты не сможешь войти туда, даже если захочешь. И старость над тобой не властна.
- Но… что скажут люди? – всхлипнула Марья. – Когда все будут стареть и умирать, а я – нет? Умрет мой отец, муж, дети, а я…
- На свете не одна твоя деревня, - оборвала ее Марена. – Найдешь, где поселиться, когда люди начнут дивиться твоей неуходящей молодости. Родители и так обычно умирают раньше потомков. Дети? У тебя не будет детей, Марья. Ты еще не поняла? Ты должна была умереть, поэтому в свитке жизни нет твоих детей. Мертвое не рождает живое. Ну а муж… Сейчас говорить об этом рано, время еще придет. Смотри и запоминай, - она подняла руку и скрестила три пальца, - если нужна будет помощь, зови меня. Ты бессмертна – но уязвима.
Воздух вновь пошел волнами, и видение исчезло. Зашипела и погасла лучина. Упав на лавку, Марья уткнулась лицом в тулуп и разрыдалась.
5. 4.
Сколько Княжич себя помнил, он всегда кого-то ненавидел. Не просто не любил, а до глубины души. Вряд ли тот, кто его не знал, мог предположить, что такой пригожий парень может быть таким черным изнутри.
С детства Княжич знал, что они с матерью живут у чужих людей из милости. И что помогают им – тоже из милости. Благодарность? Нет, это чувство ему было незнакомо. Как той мерзкой твари, которая кусает кормящую руку.
Мать при рождении выбрала ему имя Ратибор, но оно забылось. Звали по-церковному, а чаще – в насмешку! – Княжичем. Не было в деревне ни одного человека, от стариков до младенцев, которые не знали бы, от кого прижила его Любава. Смеялись над ней, а перепадало ему.
Однажды он подслушал – а в этом деле с ним никто не мог сравниться, - как сказал матери отчим Морей:
- Время неумолимо, но лживо и забывчиво. Сейчас над Ванькой глумятся. Его дети еще будут знать, от кого ты его родила, а внуки или правнуки уже станут говорить, что он и в самом деле был княжьих кровей.
Вот только меня к тому времени уже не будет на свете, зло подумал про себя Княжич. Что мне с их разговоров?
Был он не только темен душой, но и труслив. Боялся насмешек, боялся боли, а больше всего – смерти. Мысли о том, что его потомки будут жить, когда он уйдет в навь, грызли железными зубами.
Морея, женившегося на матери и взявшего их в свой дом, он и так ненавидел, а после этих слов возненавидел вдвое. Как и Марью – сводную сестру. Та хоть и росла без матери, но в холе и заботе. Отец любил ее больше всего на свете и лелеял как мог. Показать свою злобу Морею Княжич боялся, вымещал все на Марье.