Первая судебная риторика. «Риторика для Геренния» («Ad Herennium») - стр. 26
6. Подтверждение – это то, что мы используем, наконец, когда подозрение было обосновано. Оно имеет отличительные и общеупотребительные места. Отличительными местами являются те, которые может пользоваться только обвинение или только защита. Общеупотребительные места есть те, которые используются то защитой, то обвинением, в зависимости от случая. В толковательном деле обвинитель использует отличительное место, когда говорит, что не должно соболезновать безнравственным людям и покровительствовать гнусности преступления. Защитник использует отличительное место, когда пытается сыграть на жалости и обвинить противную сторону в клевете. Общеупотребительными местами для обвинения и защиты являются: выступать за или против свидетелей; за или против показаний, данных под пыткой; за или против наглядного доказательства, а также за или против слухов.
В пользу свидетелей будем говорить по образцу: (а) примерность поведения свидетелей и (б) последовательность их показаний. Против свидетелей – по образцу: (а) неблагопристойность их образа жизни; (б) противоречивый характер их показаний; (в) если мы заявляем, что то, как они утверждают, произошло, или не могло произойти, или не происходило, или что они не могли знать об этом, или что пристрастие питает их слова и умозаключения. Эти аспекты будут относиться как к отводу, так и к допросу свидетелей.
7. Мы будем говорить в пользу показаний, данных под пыткой, если укажем, что это было сделано, чтобы открыть истину, что наши предки пожелали установить дознание с применением пытки и мучения, и что человек, вынуждаемый жестокой болью, скажет все, что ему известно. Кроме того, такое рассуждение будет иметь большую силу, если мы придадим видимость правдоподобия признательным показаниям, вытянутым под пыткой, посредством той же аргументации, которая используется для очистки факта от всяких сомнений; так же следует поступать с показаниями свидетелей.
Против показаний, данных под пыткой, будем говорить так: во-первых, наши предки пожелали, чтобы пытки включались [в дознание] только применительно к недвусмысленным вопросам, когда истинное утверждение следствием могло быть распознано и ложное показание опровергнуто; например, если они пытались узнать, куда положен некий предмет, или если было в вопросе что-то, что могло быть обнаружено, или проверено по отпечаткам ног, или воспринято как некий подобный след. Затем скажем, что на боль не следует полагаться, потому что один человек менее подвержен боли, или более изобретательный в выдумке, чем другой, а также потому, что часто можно узнать или предугадать, что председательствующий в суде надеется услышать, и свидетель знает, что если он это скажет, то его боль прекратится. Такие рассуждения принесут пользу, если вразумительным аргументом мы опровергаем заявления, сделанные в показаниях, данных под пыткой; и для достижения этой цели мы должны использовать разделения в толковательном деле, которые я изложил выше.