Переосмысление заикания - стр. 72
Большим отличием моей реакции этим вечером и той, что случилась 25 лет назад, было то, что после того, как инцидент был исчерпан, все закончилось. Хотя мне и было любопытно, я не переживаю об этом событии. Я не рассматриваю произошедшее как проблему, потому оно не будит страх речи. Это просто одна из тех вещей, что иногда приходят к нам ниоткуда.
Эта история – лишь один пример того, как ситуация, не связанная с заиканием, может внезапно вызвать подвижку в Гексагоне и спровоцировать речевой ступор.
Теперь давайте вернемся в еще более ранние времена. К концу 1970-х годов я был свободен от речевых ступоров в течение более чем десяти лет, хотя каждые несколько лет меня удивляли отдельные случаи. Как и встреча в Delancey Street, эти случаи бывали так редко, что давали мне, как в лаборатории, возможность исследовать мысленным микроскопом внутреннюю механику ступора.
Тот случай произошел в Litronix, производителе светодиодов в Купертино, Калифорния. Я работал в качестве составителя рекламных текстов, и вместе с Бобом Швайцером, делопроизводителем рекламного агентства, мы пришли в офис компании, чтобы представить текст и макет нового объявления.
Нам было назначено на 10 утра, но поскольку мы пришли на несколько минут раньше, то болтались в дверях, ведущих к офису президента Linronix Брюса Блаккена, пока он заканчивал телефонный разговор. Стоя и болтая с Бобом, я вдруг почувствовал, что мне будет трудно представиться Блаккену, с которым я ранее не встречался. Это были старые ощущения, что возникнет ступор на моем имени.
Это было немыслимо. Я не сталкивался со ступорами уже десяток лет. Я никогда не думал о заикании в таких ситуациях. Почему вдруг это ощущение неожиданно повторяется? Телефонный разговор Блаккена близился к завершению, и мое беспокойство все возрастало. В конце концов Блаккен жестом пригласил нас войти. Они с Бобом пожали друг другу руки, и Боб сразу представил меня, избавив от необходимости выговаривать свое имя. Мог ли я произнести это без ступора? Мне хотелось бы так думать, но в тот момент я был вовсе не уверен. У меня было чувство, что я сорвался с крючка.
Позже вечером у себя дома я сел и поразмыслил над случившимся. Что происходило в Litronix? Откуда возникли эти ощущения и почему они появились именно в тот момент?
Я мысленно прокручивал ситуацию, рассматривал ее со всех сторон, пытаясь найти ключ, который бы объяснил мою реакцию. И в конце концов что-то начало вырисовываться.
За два десятка лет до этого я работал у своего отца в Нью-Йорке. Наше рекламное агентство было размещено в небольшом четырехэтажном здании на 50-й стрит. Работал я там внизу. Офис отца был на третьем этаже, и иногда я поднимался к нему, когда он говорил по телефону. Простые посетители, чтобы попасть к отцу, должны были пройти все положенные этапы: зарегистрироваться, дождаться очереди в зале ожидания, представиться секретарю – и только после этого могли поговорить с ним. В отличие от них я просто болтался в дверях, пока он не закончит разговор. В конце концов, я работал там, да еще и был его сыном. Я мог позволить себе вольности.