Паучий заговор - стр. 35
— Это приличия, а не отсутствие доверия.
— Приличия? В прошлый раз они вас не интересовали, что же изменилось?
На лице лорда появилась уже знакомая хищная улыбка. Нет, ему точно нравилось мое смятение. Я все-таки отстранилась, с ним и стоять рядом было трудно, а оставаться наедине хотелось еще меньше. Но он мог не доверять Аноре, мне она тоже не казалась надежной, пришлось махнуть рукой и отослать ее.
Взгляд Трейми вспыхнул — наверняка заметил нервозность движения. Его близость и владение ситуаций изводили так, что пришлось вцепиться в балюстраду.
— У вас разные глаза, — вкрадчиво сказал Трейми.
Я ушам не поверила и повернулась. Судя по ласковой улыбке, он действительно это сказал, и снова странно смотрел на меня, словно любуясь. Наши лица были близко и некстати вспомнилось, что это впервые. Только отец и братья позволяли себе подобное.
— Или это свет так падает? — пропел Трейми и взял меня за подбородок.
Вспомнилось ледяное касание принцессы. Я напряглась и приготовилась к чему-то плохому, но пальцы у лорда оказались теплыми и приятными.
— Свет, — он растягивал слова, — ваши глаза хочется сравнить с небом, но это слишком скучно, правда?
Вряд ли здесь требовался ответ, но мысли закрутились. Мы уже долго стояли рядом, и эта улыбка… нужно отстраниться, но никак, интересовало только лицо напротив — почему оно так притягивало? Наверное, из-за глаз, они всегда казались живыми, хоть часто смущали. Только сейчас стали заметны тонкие морщинки на переносице. Они добавляли мужественности, как и чуть неаккуратная линия бровей.
— Что это?
Трейми опустил глаза, наверняка смотрел на крохотную впадинку в уголке губ. Я не успела ответить, только приоткрыла рот, когда он погладил ее пальцем. Внутри будто пружина распрямилась, и я отскочила.
— Вы обещали рассказать о птицах.
Не буду смотреть на лорда, только на сад. Розы, лилии — они так красиво покачивались на ветру, а густая листва напоминала зеленое море. Но сладкий запах не перебивал ваниль, наваждение какое-то.
— Не стоит, — серьезно сказал Трейми.
Такая перемена, я не выдержала и повернулась к нему, сталкиваясь с напряженным взглядом. Ни улыбки, ни игривости — он и впрямь что-то знал. Знал и не хотел говорить.
— Почему? Зачем же вы разговаривали со мной тогда?
Ногти заскрежетали по балюстраде, хоть на ней вымещу злость. Лорд молчал, молчал, а потом вдруг улыбнулся:
— Тогда мне хотелось поговорить с вами.
Его глаза остались тусклыми — лгал!
— Расскажите!
Хотелось ударить его, смелости не хватит, но как приятно было бы убрать эту хищную улыбку. Показать, что перед ним не кукла, которой можно играть.