Паучий заговор - стр. 32
У выхода из столовой меня едва не сбила с ног леди Гретель.
— Это так прекрасно! — зашептала она. — Леди Эвелиа, не обращайте ни на кого внимания, леди Сениро завидует. Мало кому удается выйти замуж по любви!
— По любви?
Меня передернуло. Не спорю, Трейми был привлекательным, но неужели я походила на влюбленную дурочку?
Гретель похлопала глазами.
— Но вы же разговаривали на террасе, — она хитро прищурилась, — вдвоем.
Даже об этом знали.
Из столовой мы переместились в небольшой зал с рядом узких окон от пола до потолка. У дальней стены было каменное возвышение, а на нем — кресло с красной обивкой. Вокруг стояли скамейки для фрейлин. У нас еще не было королевы, ее роль исполняла принцесса Стиалла: приветствовала послов, принимала мелкие жалобы от женщин, поэтому единорогов, кошек и корон здесь было больше.
Когда принцесса села в кресло, я попросила разрешения покинуть замок. Она томно посмеялась и поманила меня рукой.
— Леди Эвелиа, мне не хочется вас ограничивать, ведь за время болезни у вас наверняка накопились дела, но… Простите, в этом замке невозможно хранить тайны. Брат рассказал мне о вашей радости. Думаю, позволение стоит спрашивать не у меня, а у лорда Трейми. Я с удовольствием отпущу вас к нему, но позже.
Раздались смешки фрейлин, а принцесса смерила меня пристальным взглядом. Выходит, Трейми был моим тюремщиком.
— Ваше высочество, неужели все окончательно решено?
Меня не могли отдать этому человеку вот так, без согласия родителей, не могли. Фрейлины притихли, и пусть, интересовало только лицо принцессы, хотелось увидеть в нем сомнение или задумчивость. Но та лишь бесстрастно улыбнулась и обхватила мой подбородок ледяными пальцами.
— Леди Эвелиа, все решено, будьте покорны и благодарны, — сказала она и громко добавила: — Волнение перед свадьбой нормально, не позволяйте ему расти и путать мысли.
Прикосновение холодных пальцев пробрало до самой души. Все, они сковали меня, следили и не дадут помочь Катриане, показалось даже, что стоит успокоиться. Сестру искали, пусть обвиняли, но искали же. Люди регента больше меня понимали в таких делах и быстрее справятся.
Обреченное равнодушие развеялось, стоило открыть один из сундуков за возвышением. Там хранились нитки, иголки и ткань, чтобы занять руки во время долгого пребывания здесь. На глаза попалась работа Катрианы — салфетка с красной розой. Она только начала вышивать листья, которые выглядели слишком светлыми. Я говорила, что нужна нитка темнее, но сестра не послушала, она любила светлые цвета…. Любит! С ней все хорошо.