Паранойя. Почему я? - стр. 21
- Ты как, маленькая? – заглянув в моё растерянное лицо, обеспокоенно спрашивает Серёжа. – Сильно больно?
- Не-ет, - вспоминая, как дышать и говорить, отзываюсь недоуменно и, прислушавшись к себе, с удивлением признаю, - совсем не больно. Просто… Странно как-то, непонятно.
Серёжа усмехается и, коснувшись моих губ своими, делает ещё один осторожный толчок.
- Так понятней, Настюш? – шепчет хрипло. На его виске напряжённой змейкой пульсирует вена.
- Продолжай, - произношу тихо, одними губами.
Наши взгляды встречаются. Теряюсь в растекающемся по радужке чёрном, как ночь, зрачке и прикусываю губу, когда Долгов начинает двигаться во мне.
С каждым толчком ощущения понятней отнюдь не становятся. Я захлебываюсь ими. Мне не комфортно. Серёжа входит, точнее проталкивается в меня, и от каждого его проникновения дух вышибает. Кажется, будто на куски разорвёт.
Не знаю, то ли он такой большой, то ли я тугая, но я настолько заполнена, растянута им, что хочется вытолкнуть. И в то же время от одной мысли, что он во мне и ему хорошо, испытываю удовольствие.
Да что там?
Чуть ли не кончаю в своей ненормальной голове, слыша, как он загнанно дышит от кайфа. Мне так нравится тяжесть его мощного тела, его резкий запах, сбитое, горячее дыхание…
Боже, это у всех так или только я такая повернутая на мужике фанатичка?
Впиваюсь лихорадочным поцелуем в его губы, втягиваю язык в свой рот и сосу в такт движения скользящего во мне члена.
Серёжа максимально разводит мои ноги и наращивает темп, но все равно видно, что сдерживается.
- Сильнее, - выдыхаю сдавленно, прикусывая колючий подбородок, и сама начинаю подмахивать. Снова сплетаемся языками, а Долгов, будто срываясь, входит в меня так сильно и глубоко, что я протяжно стону ему в рот. От боли перед глазами темнеет, и в то же время все тело, как кипятком ошпаривает. И так снова, и снова, пока Серёжа до упора накачивает меня собой, высекая где – то внутри сладкие искры.
Всхлипываю, выгибаюсь ему навстречу, шире раздвигая ноги, чтобы ещё глубже, сильнее. Пусть больно, но я хочу распробовать это новое ощущение, эти далёкие вспышки удовольствия. И Долгов, словно чувствуя, что мне надо, вколачивает меня в матрас с каждой секундой все быстрее и жёстче. Он трахает меня так сильно, что спинка кровати истерично бьётся об стену. И это возбуждает до одури.
Забыв про всякий стыд, начинаю громко стонать. Не от удовольствия, конечно, но от чего-то такого дикого, разрывающего изнутри, что держать в себе не получается. Мне так хорошо, и вместе с тем плохо, что я начинаю лихорадочно о чем-то просить.