Падение титана, или Октябрьский конь - стр. 13

Цезарь использовал своих легионеров в качестве гребцов: это было хорошим упражнением, снимало приступы раздражения, удерживало от ссор. Римские солдаты не любили находиться вдали от твердой земли, и многие ухитрялись в течение всего плавания ни разу не посмотреть через борт корабля на воду: кто знает, что может оттуда вынырнуть?

Лоцман решил вести все корабли по проливу Посейдеос – сегодня он был самым спокойным из трех. Стоя один на носу, Цезарь любовался открывшейся панорамой. Великолепие красок, золото статуй и колесниц на фронтонах, ослепительно-белые стены бесчисленных зданий, купы деревьев и пальм. Несколько разочаровывало то, что весь этот вид был удручающе плоским, за исключением зеленого холма высотой футов двести и прибрежного нагромождения скал, образующих полукружие весьма поместительного амфитеатра. В прежние времена на месте театра стояла крепость Акрон, что означает «скала».

Город слева от театра выглядел намного богаче и грандиознее, – видимо, это Царский квартал, решил Цезарь. Обширный комплекс дворцов, стоявших на возвышениях с пологими ступенями, утопал в садах и пальмовых рощах. Но правее картина менялась. Всю прибрежную линию акватории занимали верфи, ремонтные доки, причалы, склады, тянущиеся до самого основания дамбы Гептастадий, соединяющей остров Фарос с материком. Эта насыпная дамба длиной в милю была прошита в центре двумя высокими арочными проходами для кораблей, обеспечивая таким образом связь Большой гавани с гаванью Евноста. Не там ли, кстати, прячутся сейчас суда Помпея? По эту сторону гигантской, облицованной мрамором насыпи их вроде бы не видно.

Плоская панорама не позволяла определить размеры Александрии, но Цезарю было известно, что если учесть и часть города, разросшуюся за старыми стенами, то население Александрии составит три миллиона человек, это самый большой город в мире. В Риме, в пределах Сервиевой стены, обитал один миллион жителей, в Антиохии – больше, но никто не мог соперничать с Александрией, а ведь со дня ее основания не прошло еще и трехсот лет.

Вдруг на берегу началось какое-то движение, появилось около сорока военных кораблей, на каждом – вооруженные люди. «О, молодцы! – подумал Цезарь. – За четверть часа – от мира к войне». Среди кораблей было несколько массивных квинквирем с большими бронзовыми таранами на носу. Все квадриремы и триремы тоже были снабжены таранами, но половина из них была с низкой посадкой, не позволяющей выходить в открытое море. Наверное, это таможенные суда, патрулирующие семь рукавов Дельты Нила, решил он. На подступах к Александрии римские транспорты никого не встретили, но это не значило, что их не заметили чьи-то острые глаза с высокого дерева в низовьях Дельты. Иначе чем объяснить мгновенную готовность египтян?