Отмороженный. Рудокоп - стр. 53
– А ты, человек?
– Ну, в общем-то, да. Моя планета относится к человеческому виду разумных, – он с насмешкой глянул на меня и уверенно заявил. – К ворховцам, я точно не отношусь. А ты, сам себя считаешь человеком?
– Уже не знаю. Раньше считал человеком.
– Молодец, – похвалил пилот. – Быстро соображаешь.
– Я видел четырехруких великанов. Это кто?
– В общем-то, шайды. Но у них тоже много подвидов и каждый, имеет свое собственное название. Например, моя планета называется Майса и я майсанец, но в общем, я человек. А у тебя, какая планета?
– Не знаю. До последнего времени, я был просто шахтером. И что было раньше, не помню.
– Понятно. Нормальная политика. Обычная чистка памяти. Так поступают со всеми дикими, чтобы они не сходили с ума. Совсем ничего не помнишь? – с сомнением в голосе уточнил пилот.
– Иногда сны чудные. А иногда, кажется…, – я замолчал, не зная, а больше не желая, обсуждать с пилотом свои «кажется».
– Ты не расстраивайся, – успокаивающе произнес пилот. – Мозг человека такая штука, что до конца не изучен. Делать с ним научились многое, а порою, он выкидывает такие фортеля, что все умники сами за голову хватаются. Может еще и вспомнишь. Тебе пока не об этом думать надо и если не сбрехал, меняем позывной.
Последняя часть фразы, прозвучала как приказ, и я понял, что с пилотом не стоит откровенничать и тем более, рассказывать о моих возможностях, хоть как капитана этого корабля, хоть как человека.
После некоторых манипуляций с моим пультом управления, передо мной выскочила странная голографическая схема, с весьма странной и необычной конфигурацией. Некоторое время я безучастно и с любопытством рассматривал ее, и чем больше вглядывался, тем больше начинал понимать ее. Вначале неуверенно, начал «дотрагиваться» до схемы, увеличивая или отдаляя от себя отдельные участки. Потом почувствовал себя уверенней и уже целенаправленно изменял участки схемы, пока передо мной не появился небольшой список названий, расположенный в столбик. Шесть последних названий я смог прочесть, но эти слова не несли для меня никакого смыслового значения. Ниже шли три записи на неизвестном мне языке, а в самом низу списка, имелись две строчки в численно-буквенном сочетании.
Я посмотрел на пилота, сидевшего как статуя, с выпученными глазами и спросил.
– И что мне надо выбрать из этого списка?
Пилот с усилием сглотнул, продавив комок и удивленно спросил.
– Ты это, как сделал?
До меня дошло, что я сделал что-то не то, и огрызнулся.
– Тебе, какая разница? Я у тебя что спросил?
– В общем-то, никакой, но я не вижу, что именно высвечивается передо тобой.