Отец лучшей подруги - стр. 56
В балете жесткий режим, и выходить из строя надолго нельзя, это мне в свое время еще Яков объяснил.
Но мой брат — мужчина, ему легче, чем женщине. Ему не придется уходить в декретный отпуск, как ушла на пике своей формы Юла, которая от того, что родила, не стала любить балет меньше. И никто ее ждать не будет.
Молодые дарования ежегодно заканчивают Академию и стремятся к театральному Олимпу изо всех сил и не щадя себя, ведь ведущих ролей не так чтобы много, а кандидатов хватает.
— Пока звучит логично, — киваю. — Но есть загвоздка, как я понимаю? Роль это хорошо, но с чего ты вдруг говорила аж про переезд?
— Все дело в репетициях… Они аж на другом конце города! И мало того, что сами репетиции будут занимать по четыре-пять часов в день, допустим, постепенно я свыкнусь с таким режимом и к тому же там будут перерывы, но еще два часа в день отнимает дорога до тренировочного зала! А если бы мы сняли с Костей квартиру рядом с залом, то я смогла бы каждые два часа приходить домой и кормить Егора. И не тратила бы на дорогу время впустую. Ведь я все еще кормлю грудью, Лея… И я совершенно не знаю, что делать.
Да уж. Ситуация не из легких.
— Мы уже и так думали, и по-другому. Потом за квартиру зацепились, даже выбрали одну поближе, хотела уже папе признаться… Но вот как после вчерашнего отца сейчас одного оставлять? А если ему плохо снова будет? Что тогда?
— На сиделку Платон вряд ли согласится, — ровным тоном произнес Костя, но от этих слов мои щеки все равно вспыхнули.
Тут бы мне сказать, что врач торжественно объявил, что с сердцем у Платона все в порядке, да вот я не знаю этого. Ведь ни в какой больнице мы не были, а что там у Платона с его сердцем на самом деле — все еще неизвестно. Боль в груди может говорить об инфаркте или микроинфаркте, и ничто не гарантирует, что он не повторится. Особенно если Платон выйдет из себя, когда узнает о переезде Юли…
— Ну, твой отец взрослый человек и должен понимать, что у тебя своя семья, планы и взгляды на карьеру.
— Я ей сказал то же самое, — долил жене кофе Костя. — И потом, может, Платон недолго еще в холостяках ходить будет…
На Костю мы уставились обе. И обе в шоке.
— Ты что-то знаешь? — взвилась Юля. — Папа с твоей мамой общается? Они помирились?!
— Я так… Гипотетически, — пожал плечами Костя.
Оксана — первый вариант, который пришел Юле на ум. И все правильно, я ведь тоже не знаю, зачем Платон вчера встречался в траттории с матерью Кости.
— Кстати, Лея! — поняв, что от Кости ей ничего не добиться, Юля переключилась на меня. — Ты ведь вчера провела с моим отцом весь вечер в больнице? Он никакой женщине не звонил? Не слышала?