Отчим. Куколка для Монстра - стр. 34
Часто заморгал светлыми ресницами, вопросительно уставился на меня голубыми глазами. Вот оно, слабое звено этого дома и его обитателей, я сделала правильный выбор, хотя выбирать было не из кого.
Задавать вопросы Вальтеру будет бесполезно, уже пробовала, чего-либо добиться от него пока было невозможно. Он вообще, мне кажется, маньяк, скрытый извращенец и фетишист. Ну кто еще будет носить странных цветов жилетки и проверять время по карманному циферблату? Не иначе как извращенец.
С матерью разговаривать не хочется — наш разговор всегда кончался ее истерикой и обвинением меня во всех грехах. Она себе выбрала удобную позицию жертвы, которая, как может, отдает себя всем, но ничего не получает взамен, даже любви и благодарности от дочери.
Может, ее отчим сделает счастливой? Затрахает до смерти. Поморщилась от этой мысли, за доли секунды представив, как он это делает. Яростно, сильно, остервенело, с животным голодом.
Стоит задать вопросы виновнику моего непонятного состояния, но Горн меня пугает. Хотя я не из пугливых и могу за себя постоять, восемь лет балетной академии — это почти как спецназ.
— Как давно мать вышла замуж за Дмитрия Германовича?
— Вам это следует спросить у нее.
— Ты еще назови ее барыней. Господи, куда я попала — в дом помещика, а ты крепостной? Сейчас другие времена, Федор. Отвечай! Кто такой Горн, откуда взялся и чем занимается?
— Я… мне не велено. Я не уполномочен. Мне вообще не стоит с вами заводить разговор. Так было сказано.
— Кем сказано?
— Извините, мне надо идти.
— Стоять! Я сейчас упаду… или нет, я ударю тебя по лицу и закричу, подняв переполох, скажу всем, что ты меня лапал.
На Федора стало страшно смотреть, он сделал два шага назад, побледнел, на лбу выступила испарина. Сейчас рухнет в обморок, и что мне с ним тогда делать? Кричать «Караул!» и вызывать неотложку?
— Ладно, шучу я. Идите. Но мы поговорим потом.
Федор был странный какой-то и напуганный. Но с такой истеричной хозяйкой, Вальтером и Горном можно умом тронуться. Долго мужчина не раздумывал, через пять секунд его уже не было видно.
Зашла в комнату, придирчиво осматривая интерьер. Черные обои с золотыми пальмовыми листьями точно выбирала мать, а еще хрустальная люстра явно ее рук дело.
Широкая кровать, темное покрывало, на окнах тяжелые портьеры, гардеробная, столик для макияжа с круглым зеркалом. Слева дверь в ванную, все свежо, лаконично, но бездушно. Так, наверно, выглядят номера в дорогом отеле, а не в жилом доме.
Мой потрепанный чемодан был инородным телом в этом великолепии дизайнерского вкуса.