Опыт моей жизни. Книга 2. Любовь в Нью-Йорке - стр. 63

– Я уже и… что-то там сделал и еще что-то сделал… – жалуется он. – Когда же ты приедешь? Я так соскучился по тебе, кутенок!

В его речи я чувствую такой подтекст: все бросили меня, все забыли, хоть ты приди. Ты-то ведь не предашь меня, моя любимая внучка?

Он не говорит мне так прямо, но обмануть его надежду для меня непосильно тяжело. Я надеюсь на то, что он сам опомнится, сам все поймет (ведь он знает, что умер), но ему, как видно, так плохо, что он все позабыл.

– Когда же ты приедешь? – спрашивает он наконец прямо.

Я медлю с ответом. Я знаю, что не должна к нему приходить, он ведь мертвый.

– Ты хочешь, чтобы я пришла? Родной мой! Мой дорогой дедуля!..

Разговор наш напоминает объятия и ласки двух людей, бесконечно любящих друг друга, встретившихся после долгой разлуки, причитающих при каждом поцелуе. Только ласки бесплотные: я не вижу ни его, ни себя, я только слышу его голос и свой и ощущаю нашу любовь.

Осознав вдруг свою близость с дедом, я шарахаюсь от него в страхе.

– Ты же на кладбище! – говорю я.

– Да, – говорит он разочарованно.

Я чувствую, что он обижается, что в беде его никто знать не хочет.

– Да… – продолжает он, – как попал на кладбище, так все сторониться стали…

В это время я чувствую что-то не то. Ведь я не сплю. Я удивляюсь. Мне страшно. Я хочу проснуться. Оглядываю комнату, стены, окна…

Стоит мне только чуть повернуть голову, я знаю, я попаду назад, в тот мир, где по ту сторону трубки, на проводе – морской прибой и бесплотное присутствие дедушки. Я знаю, он там ждет меня, кричит мне в трубку, что ничего не слышно, нервничает, что потерял связь со мной… Я мучаюсь, созерцая его боль, я знаю, как ему больно, что я не отвечаю… Но я не возвращаюсь назад в тот мир, боюсь! Остаюсь в комнате со стенами и дверями.

Как странно, одновременно доступны мне два мира. Я добровольно покидаю один из двух, выхожу из него сама. Через несколько минут раздается настоящий звонок. Я понимаю, что не спала, нет.

– Хай, май нэйм из Сэм. Ай кол ю фром Людмила. Ю ноу?[29]

– Хм… странно, а ты что по-русски не говоришь?

– Ай спик но рашшен, ай эм американ.[30]

– Ты что здесь родился?

– Е, е… Ай воз борн хиар.[31]

– А тогда почему ты говоришь по-английски с таким жутким акцентом и с такими грубыми ошибками?

– Ай воз борн хиар эгейн, сэконд тайм борн, файв еарз эго.[32]

– А-аа, ну так сразу бы и сказал. А в первый раз где ты родился?

– Дыс из нат импортант! Ай эм американ, нау.[33]

– Послушай, как там твое настоящее имя?.. Семен?

– Но! Май нэйм из Сэм!

– Послушай, Сэм, а я по-английски не говорю!